Ну как, получилось? American Composers Orchestra смешал компоненты, перечисленные в эксперименте, и предложил аудитории самостоятельно создавать музыку, которую играет оркестр. Каждому слушателю выдается светящаяся палочка на батарейке, которой он машет в такт мелодии. Компьютерная программа анализирует видеоизображение аудитории и отправляет инструкции музыкантам с помощью разноцветных огней, установленных на их пюпитрах. Представьте, что 600 зрителей своими палочками формируют музыку для камерного оркестра из 25 исполнителей.

Когда одна капля воды добавляется к другой, получается одна большая капля, а не две. Как показывает опыт, когда вы добавляете одну концепцию к другой, также получается одна концепция, а не две. Попытка предложить новые решения музыкальным коллективам, думая только о том, что вы знаете о них, скорее всего, ни к чему существенному не приведет. Но, объединив оркестр со множеством разнородных предметов, вы обнаружите, что почти непроизвольно начинаете генерировать идеи.

Задумайтесь о том, что вы легко понимаете простые словесные комбинации, такие как «конференц-связь». Это пример смешения лексических единиц: здесь два понятия соединяются, консолидируются и формулируются как единое целое. Выражение «религиозные правые», например, относится к группе людей с сильными религиозными убеждениями, которая пытается влиять на политические процессы.

Думая о двух разных предметах, вы смешиваете разнородные концепции, признавая только те абстрактные схемы каждой из них, которые представляют интерес для вашего уникального ряда обстоятельств. Воображение связывает и превращает в однородную смесь эти модели. Затем смесь кристаллизуется в идеи. Это выходит за рамки логического мышления: вы начинаете думать творчески.

Как давильный пресс положил начало эре информации

Еще один классический пример, иллюстрирующий смешение понятий, — история немецкого ремесленника и ювелира Иоганна Гутенберга, который изобрел печатную машину передвижного типа и тем самым произвел революцию в области хранения и передачи информации. Если бы он сосредоточился на том, что было известно о воспроизведении текста и картин и логически исключало все остальное, он смог бы сделать лишь незначительные улучшения. Вместо этого Гутенберг положил начало информационной эре. Как же у него возникла такая идея?

До появления печатного станка изображения и тексты гравировались на мокрых деревянных табличках. Затем на них укладывали листы влажной бумаги, покрытые тонким слоем порошка, их прокатывали валиком, и получался отпечаток. В течение долгого времени Гутенберг экспериментировал с самыми разными действиями, пытаясь усовершенствовать этот трудоемкий процесс. Однажды во время сбора урожая он отправился с друзьями на виноградник. Наблюдая за работой пресса, он заметил, что черный виноград, попадая под пластину, оставлял на ней отпечатки.

С точки зрения смешения понятий он обнаружил сходство между рисунками, оставляемыми на давильном прессе, и изображениями, созданными гравированной деревянной табличкой. Идея печатного станка возникла в результате соединения двух закономерностей, двух моделей: как давили виноград и как получали изображения. Идея осенила Гутенберга, появившись из этой смеси — казалось бы, из ниоткуда. Он выразился так: «Бог открыл мне секрет, которого я требовал от Него». Не логика, а восприятие этого человека и смешение моделей из двух разных областей подарили миру печатный станок.

В школе нам рассказывают об Альберте Эйнштейне и его теориях. Нам не объясняют, как он учился мыслить. Не говорят, как относился к жизни, какие имел намерения, что говорил и каким образом определял, за чем нужно наблюдать. Мы не слышим о его взаимоотношениях с людьми и взглядах на мир.

Нас учат, что он просто гений. Мало известно о его мыслительном процессе, который он называл комбинаторной игрой, представляющей собой концептуальное смешение образов в одном ментальном пространстве.