Балдус вытер лицо рукавом и расправил плечи.

— Да, мой принц. Я так рад, что ты вернулся целым и невредимым!

Ки покачал головой, когда мальчик выскочил за дверь.

— Надо же, он и не заметил!

Айю разбудил звук знакомого голоса.

— Айя! Айя, ты меня слышишь?

Открыв глаза, она увидела Аркониэля, склонившегося над ней. Был уже день. У Айи болело все, каждая клеточка тела, и она промерзла до костей, но, похоже, осталась в живых.

С помощью Аркониэля она села и обнаружила, что находится на обочине дороги неподалеку от того места, с которого они штурмовали ворота накануне ночью. Кто-то вытащил ее из канавы и завернул в плащ. Саруэль и Дилиас сидели рядом, и Айя увидела вокруг других волшебников, они улыбались и смотрели на нее с явным облегчением.

— С добрым утром, — сказал Аркониэль, но его улыбка была немного напряженной.

— Что случилось?

Врагов поблизости не было видно; у ворот стояли скаланские солдаты. По дороге в обе стороны шли люди, и никто не останавливал их для проверки.

— Что случилось? — со смехом переспросила Саруэль. — Ну, мы одержали победу, только тебя чуть не угробили.

«Ты не войдешь…»

Почему слова Брата вдруг прозвучали в ее уме? Айя вздрогнула.

— А Тобин? Она…

— Джорваи был рядом с ней, и он говорит, что она опять обошлась без единой царапины. Он убежден, что ее защищают сами боги, и, судя по его рассказам, так и есть.

Айя с трудом поднялась на ноги. Да, у нее все болело, но главное — она жива.

Из ворот вылетел верховой герольд и галопом промчался по дороге, крича:

— Все идите в тронный зал Старого дворца! Все скаланцы, собирайтесь в тронном зале Старого дворца!

Дилиас, широко улыбаясь, взял Айю под руку.

— Идем, дорогая. Твоя юная королева зовет нас!

— В жизни не слышала более приятных слов! — расхохоталась Айя, и тут же ее пронзила острая боль. — Идем, моя потрепанная Третья Ореска. Надо увидеть все собственными глазами.

Саруэль поддержала Айю с другой стороны и вдруг воскликнула:

— Смотрите! Там, в заливе!

Маленький кораблик скользил по воде, направляясь к разрушенным причалам. Его квадратный парус полыхал знакомым темно-красным цветом, и на нем отчетливо выделялся герб с изображением большого белого глаза над горизонтально лежащим полумесяцем.

Айя коснулась сердца и глаз, отдавая честь гербу.

— Похоже, Светоносный шлет нам новую весть, и весьма спешную, если сам оракул явился, чтобы доставить ее.

— Но как? Откуда он узнал? — задохнулся от изумления Аркониэль.

Айя похлопала его по руке.

— Идем, милый мальчик.

Что бы он был за оракул, если бы не видел всего этого?

Свинцовые печати с дверей тронного зала были сорваны, сами золотые двери распахнуты настежь. Войдя в зал со своей стражей, Тобин обнаружила, что огромное помещение уже набито народом. Солдаты и горожане освобождали ей дорогу в почти полном молчании, и Тобин ощущала на себе пристальные взгляды сотен глаз. Но здесь молчание людей было не таким, как в Атийоне. Сомнение и скептицизм наполняли воздух, и еще здесь витал легкий привкус угрозы. Тобин приказала своим стражам ни в коем случае не обнажать мечи, и Фарин согласился с ней, но Ки, шагавший рядом, выглядел встревоженным.

С некоторых окон были сняты ставни, и косые солнечные лучи вливались в узкие пыльные окна.