Ее старая кормилица перевернулась в кровати с сердитым ворчанием.

— Сошли с ума? Кто сошел с ума? Если это опять один из твоих ночных кошмаров, Алин, я с тебя шкуру спущу!

— Нет, Вина, послушай! — Налия подбежала к окну, выходившему во двор крепости, и распахнула рамы со свинцовыми переплетами. Далеко внизу метались факелы, звякала сталь. — Что там происходит, Алин?

— Серая стража напала на гарнизон Сирны! И всех перебили!

— Надо запереть дверь на засовы!

Вина зажгла свечу от присыпанных золой углей, потом помогла Алину задвинуть тяжелые засовы в железные скобы. Оставив пажа у двери, она набросила на плечи Налии шаль и встала рядом, вслушиваясь в непонятный шум внизу.

Но шум наконец затих, и Налия, дрожа, обняла свою кормилицу, боясь наступившей тишины. Снаружи теперь доносился лишь отдаленный гул волн, бившихся о подножия утесов.

— Моя леди, посмотри сюда! — вскрикнул Алин, показывая на другое окно — то, что выходило на юг, на дорогу через перешеек. Длинный ряд факелов быстро приближался по ней к крепости. Когда огни приблизились, Налия рассмотрела державших факелы всадников и услышала звон лат и кольчуг.

— Это нападение! — прошептала она.

— Пленимарцы идут! — застонала Вина. — О Создатель, спаси нас!

— Но почему серая стража напала на защитников внутри стен? Что это может значить?

Прошло около часа, прежде чем они услышали шаги на лестнице, ведущей в башню. Вина и Алин оттолкнули Налию в дальний угол, закрыв своими телами.

В скважине звякнул ключ.

— Налия, дорогая, это я! Тебе ничто не грозит. Открой дверь.

— Нирин! — Налия бросилась к двери, с трудом отодвинула засовы. — Так это ты был там, на дороге? Ох, как же ты нас напугал!

Засов с грохотом упал на пол. Девушка стремительно распахнула дверь и бросилась в объятия возлюбленного, сразу успокоившись.

За спиной Нирина стояли двое стражей-Гончих.

— Что случилось? — спросила она, снова испугавшись. Нирин никогда не позволял другим мужчинам подниматься в ее башню; красные ястребы на груди серых туник мужчин выглядели в тусклом свете черными, как вороны. — Алин сказал, что внизу мужчины сражались друг с другом.

Борода Нирина пощекотала ее голое плечо, когда он мягко отодвинул Налию от себя.

— Мятеж и измена, моя дорогая, но все уже кончено, тебе совершенно нечего бояться. На самом-то деле я принес тебе прекрасные новости. Вели слугам оставить нас.

Смущенная и обрадованная, Налия кивнула Вине и Алину, и те поспешно вышли, как делали это всегда. Стражи пропустили их, но сами остались на месте.

— Мой лорд, я так скучала по тебе…

Налия снова попыталась обнять его, но он удержал ее на расстоянии вытянутых рук. Она вглядывалась в любимое лицо. Внезапно неровный, мигающий свет свечи придал глазам Нирина жесткое, даже жестокое выражение. Налия отступила на шаг назад, плотнее завернувшись в шаль.

— Что-то не так… Скажи мне, пожалуйста.

Он снова улыбнулся, но все тот же предательский свет превратил его улыбку в оскал.

— Сегодня великий день, Налия. По-настоящему великий день.

— Что… о чем ты говоришь, мой лорд?

— Я пришел не один… и хочу, чтобы ты с ним познакомилась.

Он кивнул стражам, и те отступили в сторону, пропуская какого-то молодого человека. Потрясенная Налия снова судорожно стиснула концы шали.

Молодой человек был очень хорош собой, но слишком уж грязен и небрит, и пахло от него отвратительно. И тем не менее Налия узнала гербы на его перепачканном плаще и опустилась на колени.