Члены семьи Адамс жили в отравленной атмосфере заговора и интриг, сопровождавшейся распространением подрывной литературы, проведением тайных собраний, укрывательством, по словам бывшего сенатора от Массачусетса Фишера Амеса, это было подобно тому, как действуют змеи зимой, чтобы заготовить яд.

— Я вроде Чарли, — признался Джон, — тонкокожий.

Если чужестранцы служили каналами, через которые по всей стране распространялся «поток якобинской грязи», то в доме президента не сомневались, кто подстрекал к гибельному заговору с целью разрушить Союз. Это были возглавлявшиеся Томасом Джефферсоном республиканцы. Они вновь восстали против всех мер, способствующих укреплению национальной безопасности; законопроекты по армии, военно-морскому флоту, фортификациям проходили лишь благодаря тому, что федералисты составляли большинство. Президент Адамс утверждал, что без таких мер Соединенные Штаты были бы беззащитны перед лицом вторгающейся французской армии. Стефан Хиггинсон от Массачусетса, исполнявший обязанности министра военно-морского флота, воскликнул:

— В Конгрессе существует злобный и коварный дух, выступающий против всего энергичного и достойного, его требуется подавить или изгнать!

Джон опасался, что многие республиканцы, питающие большую приверженность к Франции, чем к Америке, присоединятся к вторгающейся французской армии, подобно тому как во время борьбы за независимость тори сражались на стороне британцев против патриотов.

В жаркую душную ночь начала июня Джон и Абигейл прогуливались в предрассветном полумраке в заднем садике, шепотом обмениваясь сокровенными мыслями.

— Мы ничего не можем сделать с республиканцами, — сказал Джон, — они — законно избранные представители народа. Мы должны обойти их в идеях и забаллотировать. Но представитель Массачусетса Гаррисон Грей Отис и Роберт Гудлоу Харпер от Южной Каролины правы; мы можем предпринять кое-что в отношении французов и других чужеземцев, которые ведут деятельность по подрыву нашего правительства.

— Предложить им вернуться домой?

— Законопроекты, которые обсуждаются сейчас в Конгрессе и вне его, имеют четыре аспекта. Во-первых, затруднить длительное пребывание в стране, с тем чтобы чужеземцы не стали американскими гражданами. Во-вторых, обеспечить себе право преследовать, подвергать суду и высылать людей, активно ведущих подрывную деятельность. В-третьих, во время войны представить президенту право депортировать иностранных граждан вражеских стран. В-четвертых, предоставить президенту полномочия высылать любого чужеземца, которого он считает опасным для мира и безопасности страны.

— Можно ли добиться принятия такого постановления?

— Да. В Соединенных Штатах существует профранцузская и проанглийская партии; но, как информировал правительство в Париже один французский наблюдатель в Филадельфии, есть также партия, «состоящая из наиболее уважаемых людей. Эта партия, о существовании которой мы даже не подозревали, есть американская партия, любящая свою страну превыше всего, для которой предпочтение либо Франции, либо Англии — явление временное и малозначительное».

— Слава богу! Если французская Директория действительно верит этому, то никогда не будет и попытки вторгнуться в нашу страну. — Абигейл прижалась к Джону, в ночи повеяло первым холодком. — Джон, будет ли война? Не совершат ли наши бывшие союзники то, чего не смогли сделать британцы?

Кризисных ситуаций хватало; опасности для государства переплетались с их личными проблемами. Их давнишний друг в Бостоне доктор Томас Уэлш обанкротился. Семья Уэлш потеряла все до последнего пенса. Мэри Кранч написала в своем письме о ее бедственном положении. Перед выездом из страны Джон Куинси передал доктору Уэлшу свои сбережения с просьбой пустить их в дело.