|
Господь да пребудет с Вами!". Этого старичка Аззи не знал, хотя был знаком почти со всеми обитателями Рая. Впрочем, на вахту у Гостевых Врат обычно назначают кого- нибудь из малозначительных святых. - Чем могу быть вам полезен? - осведомился Захария, увидев демона. - Мне нужно поговорить с Архангелом Михаилом. - Он оставлял какие-нибудь письменные распоряжения насчет вас? - Боюсь, что нет. Я ведь не договаривался с ним о встрече заранее. - В таком случае, любезнейший, боюсь, что... - Послушайте, - досадливо поморщился Аззи, - я пришел по очень важному делу, которое не терпит отлагательств. Доложите же Михаилу, что я прошу меня принять. Даю вам слово демона, он только похвалит вас за расторопность. Что-то ворча себе под нос, Захария поднялся из-за стола и направился к мраморному столбу Врат, где висела златая переговорная труба. Произнеся в трубу несколько слов, он приставил к ней ухо и стал ждать ответа, весьма скептически поглядывая на демона. Наконец из трубы послышался чей-то начальственный голос, который произнес несколько коротких слов. - Разрешите заметить, сэр... - забормотал святой. - Это нарушение правил... Да... Да... Слушаюсь! И, повернувшись к демону, сказал: - Вас велено пропустить. Открыв маленькую служебную дверь, поставленную рядом с парадными Гостевыми Вратами, Захария пропустил Аззи на территорию Рая. Аззи зашагал по песчаным дорожкам мимо зеленых лужаек, на которых стояли опрятные беленькие домики. Вскоре он добрался до административного здания в западной части Рая. Сам Михаил встречал его на ступеньках. Он провел демона внутрь и налил ему бокал превосходного вина - в Раю знают толк в винах, хотя за стаканом доброго виски вам пришлось бы идти ко всем чертям. Аззи сразу же перешел к делу. - Я хочу заключить с тобой договор, - сказал он Михаилу. - Договор? О чем? И на каких же условиях? - Тебе, безусловно, известно, что Ананке запретила постановку моей Безнравственной Пьесы? Михаил усмехнулся: - Ах, так, значит, она все-таки запретила твою пьесу! Что ж, отлично! - Так, значит, тебя это радует? - Аззи говорил ровным, безжизненным голосом. - Конечно! Хотя в принципе Ананке положено быть выше Добра и Зла, верша правосудие, я рад, что она понимает, с какой стороны ее хлеб намазан маслом. - Я предлагаю договориться по-хорошему. - Ты хочешь заключить со мною союз против Ананке? - Да. - Ты меня удивляешь. Ананке запрещает твою Безнравственную Пьесу, чему я, признаться, очень рад. И ты предлагаешь мне выступить против нее? - Сдается мне, что ты просто завидуешь успеху моей постановки, вот почему тебе так хочется, чтобы пьесу отменили. Михаил снисходительно улыбнулся: - Ну, может быть, я тебе и завидую. Чуть-чуть. Признаться, меня уже давно раздражают твои вечные поиски чего-то нового, твое стремление показать всему миру, на что ты способен. Однако, решив остановить тебя на этот раз, я исходил отнюдь не из личных соображений. Ведь твоя пьеса подрывает основы всяческой морали, которую я, как служитель Добра, призван защищать. Разве не так? - Нет, не так, - сказал Аззи. |
