Вот что Шаббат обнаружил в коробке в тот дождливый туманный день, в день рождения Морти, 13 апреля 1994 года, поставив свою машину с полустертым номером рядом с пляжем, на Оушен-авеню. Его машина стояла косо, по диагонали, как бы отдельно от других, передними фарами к морю, а неказистое на вид морское божество хмуро гребло к югу, тащилось в хвосте у шторма. В жизни Шаббата не было ничего, подобного этой коробке, ничего, даже приближавшегося к ней по своей значимости, с ней не могла сравниться даже одежда, оставшаяся после Никки. Ее платяной шкаф внушал ему ужас, но это была ерунда по сравнению с коробкой. Чудовищная чистота этого страдания, его пронзительность были для него внове, ему казалось теперь, что те страдания, которые он испытывал раньше, — не более чем имитация. А тут настоящая страсть, настоящее неистовство, самое изощренное, что изобретено, чтобы терзать единственный биологический вид, единственное животное, наделенное памятью, долгой памятью. Эту стихию можно выпустить наружу, просто вынув из коробки вещи, которые Итта Шаббат сохранила после смерти своего старшего сына. Возможно, Шаббат чувствовал то же, что испытывает заслуженный деревянный пляжный променад, когда Атлантический океан норовит сорвать его с цепей, — видавший виды, на совесть сделанный, старомодный променад, тянувшийся вдоль маленького городка у океана, жестко прикрепленный к пропитанным креозотом столбам, мощным, словно грудь здорового мужчины, шатающийся, как молочный зуб у ребенка, когда бывалые старые волны набегают на берег.

Просто вещи. Просто несколько вещей, а для него это ураган века.

Маркировочный знак легкоатлетической команды. Темно-синий с черной окантовкой. Крылатая теннисная туфля над перекладиной буквы «А». Крошечный ярлычок: «Штандарт Ко. Биг-Ран. Пенсильвания». Морти носил его на светло-голубой футболке.

Фотография. Самолет Б-25 с двумя двигателями — не тот, на котором он разбился, а тот, на котором совершал тренировочные полеты. Морти в майке, рабочих штанах, с личным значком, в офицерской пилотке. Парашютные лямки. Сильные руки. Хороший парень. Вот его экипаж, все пятеро, на взлетной полосе, на заднем плане механики возятся с двигателем. На обороте штемпель — «Форт Стори. Вирджиния». Такие счастливые и чертовски славные ребята. Часы. Это мой «Бенрас». Тот самый.

Портретный снимок — сделан в Лонг-Бранч. Мальчик в форме и в пилотке.

Фотография. Бросает диск на стадионе. Рука с диском отведена назад, готовится описать круг.

Фотография. Бросок сделан. Диск летит, он уже шагах в пяти от Морти. Рот открыт. Темная майка с эмблемой «А» и коротенькие синие шорты. Бледный снимок. Размытый, будто акварель. Открытый рот. Мускулы.

Два коротеньких звуковых письма. О них нет никаких воспоминаний. Одно записано, когда он был в Государственной школе инструкторов, в Освего, в штате Нью-Йорк. «Эта живая открытка записана в клубе Службы организации досуга в войсках, открытом при содействии Христианского союза молодежи». Здесь его голос. Адресовано «Мистеру и миссис Шаббат, а также Микки».

Пояснение на второй пластинке: «Это звуковое письмо — одна из многих услуг, предоставляемых военнослужащим, которые хотят воспользоваться программой „ДОМ — ВДАЛИ ОТ ДОМА“ (запись голоса). Программа осуществляется Службой организации досуга». Автоматическая запись. Мистеру и миссис Шаббат и Микки. Он никогда не забывал упомянуть меня.

Равнобедренные треугольники из красного, белого, синего атласа, сшитые вместе, — ермолка. Белый треугольник впереди — это буква V, под ней — точка-точка-точка-тире — код буквы V на азбуке Морзе. Еще ниже — «Боже, храни Америку».