«Марш энтузиастов» не вызвал в нем всегдашнего отзвука: прилива сил и знакомого радостного волнения. Про себя он отметил это с таким же беспокойством, с каким вчера на миг ощутил, что его не увлекает разговор об Инне…

— Да будет же на твоей улице праздник! — прокричал над его ухом Старков с заражающей бодростью и уверенностью.

И почти одновременно пронесся из учительской в класс Матвеев, на бегу крича:

— Физик заболел! Вы! Физик заболел!..

Виктор не раз замечал, что в такие минуты старшеклассники мало чем отличаются от младших ребят.

В этот раз и у него в голове мелькнуло только, что можно сейчас уйти, а последний урок — пропустить… Виктор опрометью бросился в гардеробную…

В переулке он едва не столкнулся со своей матерью, Флорой Александровной, шедшей, как видно, в школу разузнать об Алешиных успехах. Виктор вовремя перешел на противоположный тротуар и, разминувшись с нею, стал быстро удаляться от школы, гадая, какой и как скоро наступит для него праздник…

Когда он вернулся домой, то застал, как вчера вечером, пустую квартиру. Почему-то ему пришло на ум дождаться прихода домашних, притаясь, не зажигая света, и услышать, о чем они будут говорить, когда его нет; считая, что его нет. Это желание не имело ничего общего с любопытством Тома Сойера, которого интересовало, что о нем говорят. Виктора (особенно в Алешином возрасте) занимало совсем иное: как живут люди, что происходит там, где его нет. Это казалось ему таинственным. Спрятавшись, он желал увидеть, как течет жизнь там, где его нет. Где его как бы нет.

В нем опять проснулось это когда-то угасшее любопытство… Но неожиданно его сморило, и он заснул на краю своей кровати.

Он спал, почти вися между стеной и матрасом, укрытый легким покрывалом так, что кровать казалась со стороны не очень аккуратно застланной, но пустой.

V

Виктор спит и не слышит, как приходит Флора Александровна, как потом раздается в прихожей звонок и Флора Александровна говорит Алеше, вернувшемуся из музыкальной школы:

— Алеша, скорей к роялю, ты еще сегодня не играл.

— Мама, я сегодня не успею поиграть, ко мне придет один мальчик, — возбужденно отвечает Алеша, бросая в кресло папку с нотами, а на папку — пальто.

— Какой мальчик? Зачем?

— Ну, один мальчик из нашего класса. В гости, — отзывается на ходу Алеша.

Но Флора Александровна спрашивает настойчиво:

— Он у нас раньше бывал? Я знаю его?

— Нет. Потому что он из параллельного…

— Ты, по-моему, сказал «из нашего». Как его фамилия?

Не сразу и неохотно Алеша роняет:

— Тушнов…

— Это тот самый мальчик, который тебя… — Флора Александровна поражена.

— Да. Мама, ничего ему не говори! Обещаешь? Хорошо, мама? Не будешь ему про это напоминать?

— Значит, ты пригласил к нам именно того, кто тебя…

— Мама, я тебя умоляю ему не напоминать! — произносит Алеша моляще, но и чуть капризно.

— Хорошо, — говорит Флора Александровна уже спокойно. — Но, пока он не пришел, позанимайся немного.

— Я же ничего не успею…

— Иди! А зачем он все-таки придет?

— Не знаю.

Из столовой доносятся аккорды, взятые Алешиной рукой, а Флора Александровна, стоя посреди прихожей, негромко говорит в пространство:

— Я просто не понимаю… Я ничего не понимаю: вчера этот негодяй мальчишка дал ему по физиономии, а сегодня он как ни в чем не бывало приглашает его к нам в дом! И еще боится, что я буду неприветлива с этим… Тушкиным, что ли?.