— Но ты ведь сможешь защитить меня от доктора с его вожделеющим взглядом?

Я сжал ее мягкое плечо;

— Смогу.

Она прижалась ко мне еще теснее, но, как ни приятно мне было, мы уже подъезжали к ее дому. Разумеется, я мог бы проскочить мимо него и выехать на шоссе. И погнать по побережью. В Мексику. Или на восток, в Лас-Вегас. Куда угодно. Чтобы просто наслаждаться жизнью, расслабиться, удалиться от убийства, насилия, крови. Было бы восхитительно путешествовать вот так, с Холли, держащей меня за руку и положившей голову на мое плечо, а нас бы обдувал свежий ночной ветерок.

Однако вместо этого я медленно объехал квартал, где находился дом Холли, и не увидел ни одной машины, припаркованной поблизости. Я остановился перед ее домом, оставив мотор включенным. Две-три минуты мы сидели молча, потом я попросил:

— Дай мне твой ключ, Холли. От входной двери.

— Но почему?

— Я не собираюсь сразу входить. Хочу порезвиться немного. Может, увижу кого, кто тут болтается.

Она дала мне ключ, и я подошел к двери, отпер ее, нащупал внутри выключатель, зажег свет и вернулся к машине.

— Зачем такие хитрости? — спросила Холли.

— Не думаю, чтобы кто-то следил за домом. Но если это так, они решат, что ты вернулась домой. Так что подождем немного.

Мы ждали. Мотор еле слышно мурлыкал на холостых оборотах, скорость была включена, а педаль сцепления выжата на всякий случай. Ничего не случилось. Но мы продолжали тихо сидеть в темноте. Луна почти полностью скрылась за облака.

— О'кей, детка. Бегом! — велел я.

Выключив двигатель, я оставил ключ в замке зажигания. Мы вошли в дом.

— Полагаю, свет нам понадобится. Но не будем здесь задерживаться.

Она молча кивнула и, пересекая гостиную, сказала:

— Я достану фотографию.

Я остановил ее и спросил:

— Ты вроде говорила, что не имеешь понятия, как Брэйн сделал снимок?

Она обернулась:

— Да. Он где-то застал меня врасплох, но я не знаю, как это могло случиться.

Продолжая размышлять, я задал новый вопрос:

— Брэйн никогда не расставался со своей фотокамерой, а не было ли у него возможности проникать на съемки на студии и делать там неожиданные снимки?

Она покачала головой:

— Вряд ли. На студии очень строго следят за этим.

— Оно и понятно.

Холли вышла в соседнюю комнату. Прежде я не расспрашивал Холли о той фотографии. Мне казалось неприличным интересоваться, как другой мужчина сфотографировал ее голой. Да еще парень вроде Брэйна. Сейчас мне было легче сделать это.

Однако на душе было тревожно из-за опасения, что могут заявиться незваные гости. Беспокоило меня и непривычное отсутствие пушки под мышкой. Я весь извелся, пока не вернулась Холли и не сказала:

— Вот она.

— Могу я взглянуть на нее?

— Разумеется, — усмехнулась Холли. — У меня не осталось секретов от тебя, разве не так?

Не ответив, я взял фотографию. Она была отглянцована, но глянец не был одинаково ровным по всей поверхности, словно глянцеватель был небрежно провощен. Судя по качеству этих «подпольных» фотографий, Брэйн делал всю техническую работу сам. И мелкие огрехи для него не имели особого значения. Во всяком случае, пока я рассматривал фотографию, она действительно казалась мне прекрасной, а не ужасной, как я опасался. Это была, несомненно, Холли. И выглядела она даже лучше, чем на картине. Хотя никакая картина или фотография не могли адекватно отразить красоту Холли.

Фотография была черно-белой, но я сразу узнал ее фиалковые глаза и обольстительные ярко-красные губы.