Лорд Алсэр кивнул, продолжая внимательно меня разглядывать. Я же думала о другом — он принц Ада, он действительно принц Ада…

— Благодарю вас, — мой голос однако не выражал благодарности. — От меня что-либо еще требуется?

Темный отрицательно покачал головой, затем встал, склонил голову и произнес:

— Ужасающих… эээ… в смысле — всего доброго, магианна Сайрен.

Вспыхнуло синее пламя.

А когда угасло темного лорда на террасе уже не было. Осталась я, свиток в моих дрожащих руках, и набатом звучащие слова:

«Давай так, Найриша, ты сидишь дома, носки штопаешь, никуда не лезешь, ни в какие передряги не попадаешь, а я тебя не трогаю, идет, девочка?».

Спрятав свиток в карман, я вернулась к семейству Шилли и брату.

Они уже закончили с ужином, и теперь лишь моя тарелка и блюда для меня оставленные занимали стол, братья Шилли и Ниран пересели за игральный столик и достали карты, госпожа Шилли сидела за освобожденной частью стола, и просматривала отчеты от поставщиков.

— Очередной больной? — вопросила она, не прерывая чтения.

— Да, к сожалению, вылечила, — тихо ответила я, присаживаясь на стул.

Аппетит пропал совершенно. Страх, недоумение, изумление, беспокойство, тревога — все эмоции смешались. Мои чувства не давали мне покоя, ведь я видела его во сне каждую ночь! Серо-синие глаза, такие внимательные, такие удивительные, улыбку — чуть хулиганскую и немного мальчишескую, руки — от прикосновения которых, я забывала о собственном одиночестве в этом мире. Мне так хотелось, чтобы он был, существовал именно тот господин Эллохар, который невероятным, неимоверным образом столько раз приходил мне на помощь, по сути ничего за это не требуя… Всего лишь поцелуй.

— Найриша, что с тобой? — встревожено спросила госпожа Шилли. Торопливо вытерла слезы, постаралась улыбнуться, и ответила:

— Все хорошо, тетя, просто устала.

От игрального стола донеслось:

— Найри, еще хотя бы часик, мы вчера эту партию так и не доиграли.

Ниран…

Ниран изменился. Стал другой — более взрослый, более резкий, с каким-то презрением ко всему женскому полу и провалами в памяти. Он помнил все события до того, как уехал сопровождая архимага Габора в какое-то важное, но непонятное путешествие, и поэтому вел себя так, словно вообще ничего не произошло. Он даже стоя на развалинах нашего сожженного дома так до конца ни во что не поверил, как не верил и в то, что у нас более нет тех денег, что родители оставили в наследство. И он не думал ни о работе, ни о том, что новый костюм, заказанный им у портного, сейчас для нас слишком дорог…

Впрочем, Ниран сейчас один из немногих, у кого есть магия, он восстановится. Магианна Соер сказала, что была вынуждена стереть его память о тех событиях, именно чтобы не выгорел как маг, а значит все будет хорошо, пройдет немного времени и все наладится.

— Найри, с нами не хочешь? — спросил Герман.

Я отказалась и вновь погрузилась в невеселые мысли. О Ниране, о своем будущем, о Даррэнс Эллохарс и том ужасе, который он вызывал даже у обитателей Ада.

«Давай так, Найриша, ты сидишь дома, носки штопаешь, никуда не лезешь, ни в какие передряги не попадаешь, а я тебя не трогаю, идет, девочка?».

— Тетя Франни, — обратилась я к госпоже Шилли, — а не могли бы вы научить меня готовить?

— Что? — искренне удивилась вдова булочника.

— Готовить, — повторила я. — Пирожки печь и еще носки штопать, я зашивать умею, а вот чтобы штопать…

— Эм, — кругленькое румяное лицо госпожи Шилли выражало недоумение, — ну если ты хочешь, дорогая, то конечно… ничего сложного.