В какую бы игру Люциан не играл, она подождет. Раны Габриэля ныли. Он держал боль на границе сознания, но его силы иссякали. Он не будет даже пытаться выследить Люциана в эту ночь. В его сердце жила лишь благодарность своему брату-близнецу за то, что в этом сражении он принял его сторону.

Когда Габриэль повернул в сторону дома, слабость незамедлительно накатила на него. Он устал и его раны больше нельзя было игнорировать. Он нуждался в крови и целительном присутствии Франчески. Он был бесконечно благодарен, что у него есть дом и Спутница жизни, к которой можно вернуться.

Глава 17

Едва войдя в дом, Габриэль мгновенно понял — что-то не так. В воздухе витало гнетущее ощущение опасности. Некая жестокость потревожила обычное спокойствие. Он автоматически дотянулся до Франчески и обнаружил, что она переполнена страхом. Но страхом не за себя, а за него и их неродившегося ребенка. Габриэль крадучись прошелся по верхнему этажу, его ноги едва касались пола. Из глубоких царапин на руке сочилась кровь, а колотая рана в боку ныла от каждого движения. От боли в ребрах перехватывало дыхание. Он устал, его невероятная сила была исчерпана.

Естественно, Люциан выбрал именно это время для их сражения. Габриэль знал, что брат в доме, в этом не было никаких сомнений. Только Люциан был настолько могущественен, чтобы удалить свидетельства своего присутствия из самого воздуха. Продолжая шагать по дому, Габриэль отринул все свои эмоции, свой страх за Франческу и Скайлер, сомнения в своей способности уничтожить брата, боль от ран и усталость. Он стал безэмоциональным роботом, каким и должен быть, чтобы уничтожить самого могущественного вампира, который когда-либо существовал.

Огромная гостиная была пуста, но он уловил очертания тел Сантино и Друциллы, лежащих на полу своей спальни. Он не стал проверять, живы они или мертвы, сейчас это было не важно. Он смирился, что не сможет ничего сделать для них, пока не разрешит свою главную задачу. Люциан должен быть уничтожен. Габриэль просканировал дом на присутствие Скайлер и выяснил, что она спит глубоким сном в своей комнате. В невероятно женском ощущении власти, витавшем в комнате девочки, он смог ощутить руку Франчески. Было так похоже на Франческу — подумать о девочке даже в тот момент, когда явный ужас пробирал ее саму. Если бы в ее силах было помочь Скайлер проспать весь этот кошмар, то она бы сделала это.

Габриэль продолжил сканировать дальше, проверяя подземную спальню, где беспокойно спал Брайс. Отравленная кровь вампира до сих пор находилась в его организме, тревожа его вопреки исцеляющим травам и глубокому сну, в который он был погружен, но Люциан не представлял для него опасности. Защитные чары были не тронуты.

Люциан поджидал его. Габриэль продолжал двигаться по дому, не пытаясь скрыть свое присутствие. Он медленно вошел в рабочую комнату. Франческа сидела в кресле с высокой спинкой лицом к лицу с его братом-близнецом. Люциан стоял в тени, его лицо было сокрыто от Габриэля, но он был там, высокий, широкоплечий, в безупречной, как всегда была, одежде.

— У нас гость, Габриэль, — объявила Франческа прозаично. — Скайлер решила, что это ты, когда он подошел к двери.

Габриэль кивнул. Он слился с Франческой, чтобы «увидеть» ее воспоминания, не желая задавать вопросы перед Люцианом. Скайлер понятия не имела, что позволила войти в дом их врагу. Люциан, могущественный древний, мог с легкостью изменить свое мышление и ауру, чтобы сойти за своего близнеца.