Вельти позвонил Кемпфу, эксперту, составившему отчет.

— Восклицательные знаки? Это скорее частное замечание. Парень из кабинета сказал, что принтер приобрели после исчезновения твоего клиента. Но я своими глазами видел, что это те же самые отпечатки. Глаз у меня наметан, тридцатилетний опыт что-нибудь да значит.

Вельти поблагодарил коллегу. «Чем старше, тем несговорчивей», — подумал он.

Блазер ждал Вельти у пропускного пункта. На машине они поехали в ресторанчик, расположенный в загородном квартале. На этот раз была очередь Вельти платить. Уже при входе им в нос ударил запах горячего сыра.

— Надеюсь, ты любишь раклетт? — удостоверился Вельти.

Блазеру было неловко признаться, что не очень. К тому же здесь ничего другого не подавали.

Вельти был страстным любителем раклетта. Он придал массе из картофеля, расплавленного сыра, соленых огурцов и лука своего рода художественную форму, посыпал перцем и паприкой и искусными движениями стал переправлять все это в рот.

Блазер тем временем рассказывал о своем визите к Венгеру.

— Интересно, зачем Отту понадобилось кривить душой, когда он увидел надпись «Потешный гриб Пиуса Отта», — произнес Вельти, одновременно уплетая раклетт за обе щеки.

— Вероятно, ситуация для него щекотливая.

— А ты раньше имел с ним дело?

Блазер покачал головой.

— Такие типы не деликатничают. Тебе нравится еда? — Вельти посмотрел на тарелку Блазера. Расплавленный сыр остыл и теперь покрывал картофель лоснящейся глянцевой пленкой.

— Спрашиваешь!

— Тогда ешь. Этого здесь à discrétion.

Блазер послушно слепил себе кусок, продолжая рассказывать:

— МАОХ — некое вещество, усиливающее воздействие наркотических грибов. Так мне сказал Венгер.

Он сунул кусок в рот и начал пережевывать. Сыр стал похож на резину.

Вельти опустошил вторую тарелку и сделал знак официанту.

— Может, в случае с Гассером речь идет об убийстве?

— У жертвы был проломлен череп. Мы сделали предположение, что Гассер свалился с лестницы, а причиной пожара могла стать сигарета или косячок. — При этом Блазер протолкнул вязкий сыр глотком чая. — Чисто теоретически, конечно, его кто-то мог столкнуть вниз и затем поджечь дом. Вопрос только, с какой целью?

— Отпечатки пальцев на книге и версия о намеренном убийстве могут придать расследованию новый импульс. Между собой мы уже называем его «Делом Паши».

Ухмылка сошла с уст Блазера, когда официант принес две новые порции. Свою тарелку Вельти давно опустошил и перешел к рассказу о Кемпфе и его роли в истории с отпечатками. Блазер воспринял это как удобный предлог, чтобы прекратить борьбу с остывшим сыром, и отодвинул свою тарелку в сторону:

— Возможно, он прав. Похоже, Бланк за это время действительно побывал в своем кабинете.

Вельти был больше силен в обращении с собаками, чем в комбинаторном мышлении, и потому вынужден был признать, что эта мысль ему в голову не приходила.

— Не исключено, что на Бланка придется завести дело, — пробурчал себе под нос Блазер.

На выходе из ресторанчика Вельти заметил:

— Пожалуй, для такого закоренелого горожанина, как ты, в этом заведении слишком много сельского колорита.

— Ничего, в следующий раз поправим, — ответил Блазер.

— А грибы ты любишь? — поинтересовался Вельти.