Деррик и Хан орков возглавляли резервы.

Палыч и Ланс бились сейчас на стенах, командуя орками и наемниками соответственно.

Киндаро сидел на своей вершине и ждал, пока его позовут. Преимущество в драконах, как и все прочие преимущества, были на стороне Бортиса, и я не собирался начинать войну в воздухе первым.

– Десять башен, – констатировал Хэмфри.

Что касается идиотов с лестницами, то тут все было предсказуемо. До верха стены добирались считаные единицы. И исключительно для того, чтобы сразу отправиться вниз с проломленной головой.

Я где-то, скорее всего, в каком-нибудь фэнтезийном романе читал, что потери атакующих и защищающихся при штурме крепостей соотносятся четыре к одному. Чушь собачья. За одного моего мертвого воина враг платил десятками своих солдат.

Впрочем, ситуация еще может измениться.

Первая, шедшая с солидным отрывом от других башня была уже метрах в трехстах, и снаряд катапульты пролетел метров на пять левее, задавив всего лишь парочку пехотинцев.

Слоны, впряженные в сложной конструкции упряжку, упрямо продолжали толкать башню к цели.

Еще один промах. Что ни говори, а катапульты всегда страдали невнятностью наведения.

Мне бы пару пушек… А еще лучше – эскадрилью бомбардировщиков.

– Девять, – сказал Хэмфри.

Но в ближайшую хреновину так и не попали. Она надвигалась на Цитадель с неотвратимостью танка, который еще тоже не изобрели.

– Разрешите, милорд?

– Вы уверены, граф?

Кивок.

– Действуйте.

Граф не носил доспехов, впрочем, как и я. К чему они личностям, убить которых можно только при соблюдении определенных условий, трудновоспроизводимых в обстановке реального боя?

Зато у графа был меч. Большой и, как я подозреваю, Двуручный. Что совсем не мешало графу управляться с этой штуковиной одной рукой.

Граф левитировал, и плащ хлопал за его спиной, подобно крыльям зловещей хищной птицы. Через мгновение он приземлился на вершину осадной башни.

Крики мы услышали даже здесь.

Слон – животное тупое, несмотря на внушительный объем головного мозга. Иначе слоны не позволили бы людям использовать их в качестве орудия убийства других людей. И в качестве тяглового животного тоже. Но даже самый тупой слон все-таки недостаточно туп, чтобы не испытывать страха перед истинным вампиром.

Слоны разбежались, как только граф обрубил постромки. Погонщики ничего не могли с ними сделать, оставалось только цепляться за сбрую в надежде не свалиться под ноги испуганным животным и молиться, чтобы судьба не вынесла их под мои стены.

Не вынесла. Побушевав, слоны развернулись в сторону лагеря Бортиса. Но пароду успели передавить изрядно.

Граф поработал мечом, подрубая несущие элементы конструкции, и башня с диким грохотом рухнула набок.

– Семь, – сказал Хэмфри.

– Выживет – получит орден, – сказал я, и в следующий миг граф уже стоял рядом с нами.

Хорошо быть нежитью. Завалил такую хреновину и даже не запыхался.

– Внимание, – сказал Хэмфри.

Каменная глыба размером с корову не долетела до стены метров сорок и впечаталась в землю, подняв тучу пыли.

Вторая снесла сразу две лестницы с идиотами и позволила кому-то из моих ребят передохнуть.

Третья перелетела через стену и свалилась во внутреннем дворе, никого не задавив только случайно.

– Пристрелялись, – сказал я.

И начался кошмар.

Самое поганое, что с требюшетами в данной ситуации ничего нельзя было сделать. Обладающие огромной дальнобойностью, они были расположены вне досягаемости выстрелов из ручного оружия. А всю свою тяжелую артиллерию нам приходилось использовать для огня по осадным башням, которых все еще оставалось пять штук.