Рей Соффран был уважаемым Мастером Джедаем и преподавателем студентов среднего уровня. Он слыл легендой в Храме из-за своих жестких лекций. Когда тебя вызывали в комнату Рея Соффрана, ты знал, что твои ошибки будут проанализированы, и ты будешь разрезан на кусочки как жареная птица дойси.

Но откуда все это знал Омега?

Омега раскачивался на столе. Он сидел на краю перед Анакином, качая ногами как маленький мальчик. – Ой, да ладно, Анакин. Тебе не нужен ни Оби-Ван, ни Совет. Разве ты этого еще не понял?

Анакин думал о свое последней миссии на Андаре. Он проник в состав группы студентов, которые действовали как тайная команда, нанимаясь на выполнение миссий по всей галактике. Они сами выбирали, что хотели сделать. Они ни перед кем не были в ответе, только перед собой. Прежде, чем все развалилось, он восхищался ими и, возможно, даже завидовал им. Это воспринималось как свобода, заставляло его думать, кем бы он был, если бы Мастер или Совет не говорили ему, что надо сделать. Он запихнул те мысли глубоко в свое сознание, как грязную одежду в бак для белья.

Что-то изменилось в его лице, так как глаза Омеги ярко сверкнули пронзительным, синим цветом. – Ты понял. – Он продолжал изучать его. – Но ты не можешь это принять.

Анакин покачал головой. – Это не правда.

Омега засмеялся. – Я думал, что Джедаи не должны лгать. Ты сделал один шаг по темному пути, Анакин. Ты уверен, что тебе предназначено быть Джедаем?

– Это все, что я когда-либо хотел, – сказал Анакин. Слова словно сами сорвались с его языка.. Они всегда были в его голове.

– Да, ты был особенным случаем, – сказал Омега. – Я слышал историю. Избранный маленький мальчик. Ты был рабом, и поэтому конечно ты мечтал о лучшей жизни, о жизни, в которой ты был бы свободным. Добро пожаловать в действительность, Анакин. Ты свободен? – Омега фыркнул. – Если бы я держался за свои мечты как маленький мальчик, я бы всю жизнь ремонтировал звездные корабли. Я думал, это так захватывающе. Как ты можешь быть уверен, что твоя мечта правильна?

– Мечта настоящая, потому что я живу ею, – сказал Анакин.

– Мечта, – сказал Омега мягко, – дает возможность и свободы и приключения. Это не одно и тоже. Ты начинал как раб. Конечно, ты мечтал о свободе. Но ты уже рырос и должен знать, что единственная вещь, которая дает свободу в этой жизни – богатство. У меня оно есть. Я могу дать тебе больше свободы, чем Джедаи.

Анакин покачал головой. – Я не хочу такой свободы.

– Почему нет? Я могу делать, что захочу. Позволь заметить, что хорошо иметь власть. Это даже забавно. Ты сможешь делать все, что захочешь. С моей помощью, ты поднимешь армию. Ты сможешь вернуться на ту жалкую планету, где ты родился, и освободить свою мать. Разве не это твое самое большое желание? Почему Джедаи удерживают тебя от этого?

Пораженный Анакин вспомнил свое видение. Он коснулся браслетов на руках Шми, и они упали на пол. Внезапно он понял, что это не было видением того, что произойдет. Это было видением того, что могло бы быть.

Что могло бы быть…

Мысль вспыхнула, иссушая его обещанием. Он думал о том, каким он был в мечтах. Могущественным, уверенным. Положив свои руки на запоминающийся рисунок кожи Шми, видя свет в ее глазах, когда она смотрела на его.

– Да, Анакин Скайуокер, – мягко сказал Омега. – Я могу дать тебе средства осуществить это. Мы можем уехать отсюда завтра, если ты захочешь.

– Нет, – сказал Анакин. Я не слышу это. Я не буду слушать.

Омега соскочил со стола. Анакин услышал удар его ботинок по полу, но не смотрел ему в лицо.