— Ты должен позаботиться об этих ранах. В джунглях в них может попасть инфекция. Тебе не следует ходить с открытыми ранами.

Она не представляла, почему проявила заботу. Она просто хотела, чтобы он ушел. Он покачивал ее, словно она была ребенком, расслабившимся в его руках, ее голова снова вернулась в прежнее положение. Она прекрасно понимала, как ее горло уязвимо для его острых зубов.

Риордан уставился в ее специфические глаза, обыскивая ее разум, чтобы найти способ успокоить ее страхи. Он услышал мягкое бормотание, долетевшее из темных зарослей недалеко от них. Она среагировала на это, постаравшись не показать этого, но ее выдало поспешно подавленное ликование в сознании, и напряжение тела, хоть и на краткий момент. Почувствовав ответ, появившийся в ее мыслях, он почти настроился на нее, хотя они еще не обменялись кровью. Она затаила дыхание. Но прежде чем она успела издать хоть один звук, его рука сжала ее горло. Ее напуганный пристальный взгляд уперся в него. Риордан покачал головой.

— Ты должна сохранять тишину. Я убью любого, кто придет к тебе на помощь. Поняла?

Джульетта кивнула. Она не понимала этой жуткой связи между ними. Она чувствовала то же, что чувствовал и он. Она почти могла видеть как темные, бурные мысли кружились у него в уме, согласовываясь с темной стремительностью, и смешиваясь внутри него. Он пугал ее, но это не имело ничего общего с его зубами и очевидными способностями. Давным-давно она слышала слухи о существовании другой расы, и она подозревала, что он принадлежал к этой расе. Карпатцы. Почти бессмертные. Охотники на вампиров, охранники многих видов, почти всегда одни, всегда в стороне. Она знала о них немного, только то, что они невероятно опасны для таких как она.

Он не убил тех мужчин, которых использовал для питания, даже с яростным гневом, шевелящимся глубоко внутри него и ужасной потребностью в мести, загнанной глубоко во внутрь. Она должна была бы бояться за свою жизнь, но вместо этого было что-то другое, пугающее ее. То как он взглянул на нее, был совершенно хищным. Окончательно собственническим. И все в ней отвечало ему, с теплом и огнем, тайной страстью и поразительным ужасом.

Риордан позволил своей руке соскользнуть с ее горла. Он склонил голову к ее уху, хотя говоря, использовал ментальную связь, а не говорил вслух.

— Я унесу тебя как можно дальше от этого места. Охотники знают, что я слаб. Я должен очистить свое тело от их яда, прежде чем смогу позаботиться о тебе. Закрой глаза, если путешествие по воздуху пугает тебя.

— Меня пугаешь ты. Оставь меня здесь.

Он вздохнул. Не вслух, а глубоко в своем сознании — насмешливо фыркнул. Его лицо превратилось в непреклонную маску, с глубоко отпечатавшимися линиями истощения и боли. Если бы могла, то Джульетта коснулась бы этих небольших линий мягкими пальцами. Ей хотелось навсегда стереть с его лица эти следы неприкрытого одиночества.

— Ты боишься только того, что потеряешь свободу. Ты не боишься, что я причиню тебе вред. Ты ощущаешь мою потребность в тебе, не притворяйся, что это не так.

Джульетта обдумала в уме его слова. Он не мог читать ее так хорошо, как ему бы хотелось, что являлось хорошим признаком. Он был растерзан — незнакомец, демон для всего того, что она знала, но что-то глубоко внутри нее, женственное и животное, отвечало ему каждым волоском ее существования.

Она смотрела, как уменьшалась земля, а вокруг них белели облака, и образовался туман. Расположенный внизу лесной покров выглядел ненарушенным и недостижимым. Он знал джунгли почти также хорошо, как и она. У него в уме была конкретная цель. Она редко покидала свою часть леса, чтобы исследовать далекую, более гористую местность, и не знала, что было там, куда он ее нес. Она будет далеко от дома на сотни миль, может и больше. Джульетта крепко хранила свои секреты. Она просто нуждалась в восстановлении своей силы, поэтому решила двигаться вместе с ним туда, куда хотел он, пока не найдет способ сбежать.