|
Но я не думаю, что меня станут убивать прямо в день моего приезда. Или ты полагаешь, чем скорее, тем лучше... - Вы шутите, монсигнор. - Нет, я не шучу... Но меня никто не убьет. Не сможет. По крайней мере, не сейчас. А вот ты, Шани... Стефан очень привязан к тебе и к Белинде. Я думаю, девочке будет хорошо в Эланде... - Монсигнор... - Я почти двадцать лет был монсигнором, но сейчас, похоже, мне придется вновь стать маринером. Хотя бы наполовину. - Но... Зачем вам нужно, чтобы Бельчонок уехала с вами? - Сам не знаю. Просто в голову пришло. Мне вдруг показалось, что так будет лучше. Если ты всерьез решил меня сопровождать, то я иду к себе. Негоже “монсигнору” появляться на Великом Приеме в дорожном платье. И все-таки подумай. Белинде будет интересно увидеть море. - Я подумаю... - Это правда?! Вы уверены? - Стефан не сводил с Романа горящего взгляда. - Уверен настолько, насколько можно в наше время быть хоть в чем-то уверенным. Я думаю, у вас есть шанс, принц, но пусть это будет нашей тайной. - Конечно. Вы просто дали мне какое-то снадобье... - ...а Иннокентий его освятил и отслужил девять молебнов о твоем здоровье. - Правильно, - Стефан неожиданно звонко рассмеялся, закинув назад красивую темноволосую голову, и в этот момент стал поразительно похож на Рене, - пусть после такого чуда попробуют заменить его на этого несносного Тиберия! Или Таисия. - А эти кто такие? - Первый - напыщенный дурак. Второй - фанатик. В худшем смысле этого слова. Ему по ночам, видите ли, святая равноапостольная Циала является и учит бороться с ересью. - Какая гадость... - Да уж... Но чудеса ему не по плечу, так что мы их всех обставим. Но Руи... То есть мой дядя должен знать все. - Разумеется. Герцог - замечательный человек. - А вы его давно знаете? - Несколько дней, но за это время произошло достаточно, чтобы понять, что из того, что говорят о нем, - правда, а что - идиотские сказки. - Я много слышал о вас, Роман Ясный, но никогда не думал, что именно вы дадите мне надежду. Но человеку всегда мало того, что он получил. Мне хотелось бы услышать ваши песни. - Прямо сейчас? Что ж, это будет неплохим завершением вечера. - Нет, Роман, Рене хотел видеть вас на приеме, и он прав. А вот завтра... Я думаю, мой дядя не откажется посидеть с нами. - А вы тонкий политик, принц. - Лучше Стефан. - Хорошо. Пусть будет Стефан. Правду говорили, что вы будете достойным королем. Разумеется, Рене с моей помощью попробует вас развлечь, а если я буду не только петь, но и говорить, это никого не касается. - Значит, до завтра? Спасибо вам. - До завтра. - Роман вышел через ту же дверцу, через которую их впустил старый слуга. Очевидно, тот уже что-то знал, потому что в глазах эландца светилась такая радость, что Роману стало неловко. Он непроизвольно сжал руку старика и шепнул: - Все будет хорошо, только пока это тайна. - Понимаю, господин либр. Да хранят вас Великие Братья. - Мне нужно попасть в Большой Зал. - Можно по Красной лестнице, а можно через сад. - Лучше через сад. - Тогда пожалуйте по этому коридору до конца, там будет дверь, а там уж сами увидите. Огни зажгли, музыка такая, что не ошибетесь. - Спасибо, друг. Береги Стефана. - На пороге лягу... Роман вприпрыжку сбежал по крутым ступенькам, на сердце было тревожно, но весело. Он сделал шаг к разгадке тайны и нашел друзей, которые, когда будет нужно, встанут рядом с ним. О такой удаче он не смел и мечтать. Правда, и дело, что им предстояло, было не из легких, но сегодня бард не желал думать о грустном и страшном. Для этого будет время - завтра, послезавтра, через месяц, через год. Впереди много боли и ужасов, но эта ночь его! Сад был полон дурманящих весенних запахов. Влажная после недавнего дождя листва блестела. На лоб Роману упала прохладная капля, и он засмеялся от неожиданно охватившего его счастья. |
