Но Юрка с Арсением, как выяснилось, думали совсем о другом, и лица у них потому были бледными.

– Чего это с вами? – удивилась Фима.

– Да вот все думаем, Пухлик с Серым побывали в этом доме, а потом что с ними случилось? Омар этот тоже пропал. Как бы нам не повторить их судьбу.

– Раньше надо было думать.

Но оказалось, что раньше ее друзья не представляли себе в полной мере масштаба опасности, которая им угрожала. Как-то Валерий Михайлович сумел внушить им, что лично им ничего не грозит, что за их спинами мощная поддержка в его лице и лице его союзников. Ребята ему поверили и, лишь оказавшись в доме Хозяина, поняли, что фактически они предоставлены самим себе. Не было тут никаких союзников, за исключением Углова, но и он сам находился в том же положении, что и они. И случись что, пострадал бы в первую очередь и ничем не помог бы друзьям.

Вот только обсудить это у них не было времени, потому что всех разобрали по их рабочим местам для дальнейшего инструктажа. Весь день друзья тщательно прислушивались к тем разговорам, которые велись вдалеке от понатыканных в доме камер.

Углов оказался прав. Градус напряжения в доме зашкаливал. Всем было страшно, потому что никто не знал, кто будет следующий. И люди не столько работали, сколько обсуждали случившееся, и гадали, не получится ли с ними то же самое, что случилось с Игорем-охранником и Улей с Ильей.

Собранная информация заставляла думать, что дела обстоят еще хуже, чем им представлялось вначале. Все были в таком состоянии, когда человек уже устает бояться и ему становится все равно, что с ним будет дальше. Люди были уверены, что Хозяин окончательно свихнулся и теперь в любой миг может застрелить любого из них, если ему что-то не то покажется.

– И ведь никуда от этого гада проклятущего не денешься, – пожаловалась Фиме одна тетенька, оказавшаяся самой разговорчивой из всех, с кем девушке довелось перекинуться словом за это время. – Статью в новостях уже видела?

– Какую?

– Значит, не видела. Чибисов наш раскопал очередную страшилку из жизни нашего городка. На пляже найден чемоданчик с золотом, к которому была пристегнута отрубленная рука.

– Да, я об этом тоже слышала.

Но про себя Фима недоумевала. Значит, Чибисову разрешили все-таки рассказать жителям города о находке на пляже? Пусть с опозданием, но разрешили. А почему нельзя было опубликовать этот репортаж в тот же день?

– Слышала она! – проворчала ее знакомая. – Слышала, да не знаешь, как эта история нашего Хозяина касается!

Тереза, так звали служанку, с утра уже сняла стресс в винном погребке, где ей довелось сортировать предназначенные на выброс бутылки, и язык у нее развязался. К Фиме она прониклась самыми теплыми чувствами.

И так ей прямо и сказала:

– Жалко мне тебя, девонька. Вот пришла ты сюда, а уйти не сможешь.

– Почему? Мне сказали, что график работы по восемь часов. За переработки доплачивают.

– Уволиться отсюда нельзя! – воскликнула Тереза. – Вот я о чем! Увольняются отсюда только в один конец, под землю.

Фима старательно распахнула глаза пошире:

– Почему так?

– Хозяин считает, пока мы тут работаем в его доме, слишком многое можем увидеть и услышать. Уволимся, болтать начнем, вот он никого и не отпускает. И ладно бы только тех, кто ему служит, убивал, так нет же! Он даже из нашего окружения никого не жалеет.