Я положил ей руку на плечо.

— Я его прикончу. Обещаю.

Какими бы ни были сильными Мао, а мы найдём чем их удивить.

Но Лифэнь лишь опустила глаза, чтобы я не заметил её отчаяние. Эта девушка нуждалась в срочном лечении от ужасов своего прошлого, и она его получит.

Я не привык бросать слова на ветер.

Штурм, тем временем, набирал обороты.

Но в основном за счёт деструкторов и извершителей. Архимаги со своими гигантами, как и глава клана, тоже не спешили вступать в битву. Они лениво стояли позади отряда, вроде как для страховки и для того, чтобы показать нам всю тщетность сопротивления. Мол, если мы даже справимся с магами послабее, то дальше придётся иметь дело с тяжёлой артиллерией.

Но не знаю, работало ли это сейчас хоть на кого-то кроме Лифэнь. Я лично воспринимал эту демонстрацию силы, как выгодную для нас отсрочку. В конце концов, более слабых магов и их духов тоже надо как-то уничтожать.

Чем сейчас занималась уже наша тяжёлая артиллерия.

Естественно, что за стеной мы отстроили несколько вышек, откуда сейчас вели стрельбу умертвия, стреляя из Фениксов огненными бомбами прямо в гущу противников.

Те, конечно, находились под щитами, а у магов их уровней, защита была достаточно сильной, чтобы выдержать множество таких залпов.

Однако, некоторые деструкторы всё-таки пострадали. И, как я мог заметить, минимум трое маленьких духов уже развеялись.

Но всё-таки основная масса врагов упрямо поливала заклинаниями наш защитный купол, и, в конце концов, он рухнул. Следом практически мгновенно покосились ворота и даже слегка приоткрылись, предоставив врагам мнимый свободный проход внутрь.

Мнимый, потому что, наша живая изгородь обвивала стену вовсе не для красоты.

Стоило бойцам Мао подойти ко Вьюнке на расстояние метра, как хищные тентакли тут же их хватали и начали буквально пожирать заживо.

Особенно пострадали те, кто пытался протиснуться в щель в воротах. Их буквально перемололо, словно они попали в настоящую мясорубку. Кровожадная и прожорливая Вьюнка становилась мощнее с каждым куском мяса, которым её подкармливали. Так что, помимо заботы о мини-химерах, у Шарлотты была ещё одна обязанность. Каждый день она скармливала нашему зелёному охраннику не менее двух центнеров мяса. Иногда магазинного, но чаще всего это были туши тварей очага, в которых у нас с момента постройки метро не было недостатка.

От такой еды, наполненной скверной, Вьюнка, как будто и сама становилась всё более жуткой.

В обычном состоянии она всё ещё имитировала красивую зелёную изгородь. Но в минуты опасности её плети чернели, а на них вырастали огромные красные шипы, некоторые из которых отчётливо напоминали клыки и зубы монстров, которых она сожрала.

И вот этими самыми шипами она теперь грубо перемалывала врагов.

Причём первая волна нападавших погибла так быстро, что им даже никто не успел помочь.

А площадь перед воротами моментально накрыло криками несчастных и удивлённо-испуганными голосами их соратников.

К сожалению, я не знал их языка, так что не мог разобрать, что именно они орут. Но, похоже, что вторая партия смертников быстро поняла чем ей грозит этот штурм и наотрез отказалась идти вперёд, пока с Вьюнкой не будет покончено на расстоянии.

Да и не только с Вьюнкой. Умертвия всё ещё безнаказанно обстреливали наступающих.

И пусть жертв было гораздо меньше, чем от буйного плюща, всё равно свою работу они делали.

В конце концов, двое из архимагов поморщились, и обе огромные птицы взмыли вверх.

Когтистая мигом спикировала на один из Фениксов, подхватила его, будто это пёрышко, и тут же сбросила вниз на другую вышку.

Грузно шлёпнувшись на второй феникс, тяжёлая пушка раскрошила её на мелкие детали и развалилась сама.