|
В упряжи всхрапывали от пепла, забивавшего ноздри, кряжистые тяжеловозы с разбитыми бабками. Понятно – боевых лошадей на такую работу не отправляют. Кони терпеливо ждали, чуть покачивая понурыми головами и слабо обмахиваясь хвостами. Мокрые, усталые. Дрова, по всей видимости, доставляли сюда из лесов, что начинаются у подножия замкового взгорья. А нелегкая дорога туда-сюда да вверх-вниз вымотает любую скотину. По ту сторону рва высились замковые стены. Высокие, толстые, прочные. Во многих местах – особенно, на нижних ярусах – покрытые жирной копотью. Здесь тоже хватало дел: стены правили каменщики. Человек пять. Того же мрачного вида неразговорчивые кнехты. Толпились все у большой бадьи, орудовали каменотесными молотками и большими плоскими черпаками для раствора-замазки. Всеволод присмотрелся. Ах, вот оно что… Кнехты ставили на место, а где нужно – меняли на новые темные исцарапанные глыбы, выдранные из кладки. Не выбитые тараном или ядром порока, а именно выдранные нечеловеческой силой и невообразимой крепости когтями. Больше всего пострадала стена за башней справа. Там и кипела работа каменщиков. Еще Всеволод обратил внимание на то, что пространство между стеной и рвом непривычно, неразумно большое. А может, как раз наоборот: именно так – и разумно. Видимо, все задумано с таким расчетом, чтобы от жара, идущего снизу, не растрескалась кладка. Вон – и утрамбованная, обложенная камнем насыпь на краю рва имеется. Вроде бы и вал, а вроде и дополнительная защита крепости от огня. По левую руку через ров перекинут широкий массивный подъемный мост. Здесь ров подходил к стенам ближе, чем в иных местах. И насыпь-вал здесь обрывается – ровно на ширину моста. Прямо за мостом – ворота с опущенными решетками. Да уж, воротца! Из-за частокола их было не рассмотреть, но сейчас… Всеволод подумал, что тевтонская твердыня, как это ни странно, в полной мере соответствует обоим своим названиям. Кастленягро. Зильбернен Тор… Если смотреть издали – ну, черный замок он и есть черный замок. Стены и башни сложены из темных базальтовых глыб, изрядно к тому же закопченных, так что цитадель резко выделяется на фоне далеких снежных вершин. Но вот если подъехать поближе, вплотную… Да, ворота здесь, действительно, серебряные. Самые, что ни на есть. Среди сплошь темного камня это особенно сильно бросалось в глаза. То ли мост в поднятом положении надежно прикрывал воротную арку от дыма и копоти. То ли немцы регулярно чистят врата, дабы в полной мере использовать против нечисти губительную силу белого металла. Так или иначе, но толстые – в руку – кованые и клепаные прутья воротных решеток поблескивали сильнее, чем клинки Всеволода. Да, ошибиться невозможно: сталь с серебром. И серебра в той стали немало. Эх, была бы хоть одна такая решеточка у них в Сибиу! Здесь их было целых две: одна на въезде в арку, вторая – на выезде. Обе – опущены. Мало того… Через прутья внешней решетки видно: из стен и сводов воротной арки густо торчат посеребренные крюки и штыри, вмурованные в камень. Да и вымощен въезд в замок оч-ч-чень хитро. Меж ровными каменными плитами – частые отверстия. А в дырах тех неглубоко утоплены стальные колючки, и у каждой – по серебряной капле на конце. Видимо, где-то у привратной стражи имеется рычаг, который позволяет в случае опасности выдвинуть посеребрённые зубья наружу, над камнем. Ох, и неуютно же будет упыриному отродью, коли прорвется оно сюда. Вот уж где земля поистине взгорит под ногами у нечисти! Всеволод внимательнее присмотрелся к мосту, который поднимаясь, также становился частью ворот. |
