|
А все, что связано с флотом, вызывает у него особый интерес. Самое горячее его желание – сделать флот Англии мощным и непобедимым. Тогда мы смогли бы навсегда изгнать Францию с южного побережья. Итак, пообещав королю греческий огонь, я вернул себе его расположение. – Кромвель вновь сжал кулаки. – Враги Англии дорого заплатили бы за формулу. Дабы избежать совершения подобной сделки, я направил тайных соглядатаев в дома всех иностранных послов, все морские порты находятся под неусыпным наблюдением. Мэтью, мне необходимо получить эту формулу. Сегодня двадцать девятое мая. Через двенадцать дней я во что бы то ни стало должен представить греческий огонь королю. К немалому своему изумлению, я испытал чувство, которое никогда не испытывал по отношению к Томасу Кромвелю. То было сожаление. Впрочем, напомнил я себе, загнанный зверь бывает очень опасен. Кромвель тяжело опустился на стул и сунул злосчастную миниатюру в карман мантии. – Для того чтобы обратиться ко мне, Майкл Гриствуд прибегнул к помощи трех посредников, – сообщил он. – Кроме прямых участников этого дела, они – единственные, кому известно о существовании греческого огня. Двое из них – законники, члены корпорации Линкольнс-Инн, хорошо вам известны. Имя первого – Стивен Билкнэп… – Господи боже, опять Билкнэп. Этому человеку совершенно нельзя доверять. Но насколько мне известно, он поссорился с Гриствудом. – Я тоже об этом слышал. Как видно, они нашли путь к примирению. – Сейчас я как раз веду иск против Билкнэпа. – Знаю, – кивнул Кромвель. – Вы рассчитываете выиграть? – Если в нашем суде существует справедливость, я непременно выиграю. – Так или иначе, поговорите с Билкнэпом и постарайтесь выяснить, не рассказывал ли он о греческом огне кому-нибудь еще, – произнес Кромвель. – Боюсь, он не удержался, хотя я передавал ему через Гриствуда настоятельную просьбу помалкивать об этом деле. – Возможно, Билкнэп побоялся вас ослушаться. Он очень осмотрителен. Хотя иногда жадность берет в нем верх над осторожностью. – Выясните, что и кому он рассказывал, – распорядился Кромвель. – Так вот, Билкнэп был первым в цепочке. Когда Гриствуд сообщил ему о греческом огне, он решил найти человека, который имеет ко мне доступ. И обратился к Уильяму Марчмаунту. – Неужели? Помню, в прошлом у них были какие-то общие дела. Но Билкнэп – слишком темная лошадка. По-моему, Марчмаунт старается держаться в стороне от подобных людей. – Марчмаунт вращается в кругах, близких к папистам. Это меня очень настораживает. Расспросите его. Можете прибегнуть к угрозам, можете – к лести. Если считаете нужным, пообещайте ему денег. Думаю, вы сами лучше знаете, каким способом развязать ему язык. – Надеюсь, мне удастся вызвать его на откровенность, милорд. Но кто же был третьим в цепочке? – Марчмаунт передал эту историю одной нашей общей знакомой. Леди Брейнстон. У меня глаза полезли на лоб от удивления. – Я познакомился с ней всего несколько дней назад. И она сразу пообещала пригласить меня на обед. – Да, на прошлой неделе я упомянул ваше имя за столом в присутствии леди Брейнстон. Уже тогда я подумывал о том, чтобы прибегнуть к вашей помощи. Очень хорошо, что вы получили приглашение на обед. У вас будет удобный случай поговорить с хозяйкой дома. – Я непременно поговорю с леди Брейнстон, милорд. Но вот что я хотел сказать: если мне предстоит расследовать столь сложное дело, я должен… – Что? – Узнать о греческом огне как можно больше. |
