|
– На всем белом свете у меня нет ни единого родственника. А у вас? – Отец мой, слава богу, жив. У него ферма в Личфилде, в Центральных графствах. Сообщив об этом, я ощутил легкий укол совести. Отец был уже стар, однако за весь год я ни разу не выбрал времени, чтобы навестить его. – Так вы из деревни? Где же вы получили образование? Там что, была школа? – Конечно. Я ходил в школу при Личфилдском монастыре. – Я тоже учился в монастырской школе, – с гордостью сообщил Барак. – Даже латынь знаю. – Вот как? – Да, я ходил в школу при монастыре Святого Павла, и меня там все считали сообразительным малым. Но после смерти отца мне пришлось самому о себе заботиться. Тут уж стало не до учения. По лицу его вновь пробежала тень, и в глазах мелькнуло странное выражение: то ли грусти, то ли обиды. – Вот здесь бумаги, которые граф велел передать вам, – сказал он и похлопал свою кожаную сумку. – Они написаны по-латыни, и я вполне могу разобрать, о чем там говорится. Когда мы подъехали к воротам, Барак принялся с откровенным любопытством разглядывать мой дом. Я видел, что многочисленные окна и высокие дымовые трубы произвели на него впечатление. – Неплохо вы устроились, – произнес он, вскинув бровь. – Теперь, когда мы приехали домой, нам надо кое о чем договориться, – заметил я. – Давайте скажем слугам, что вы представитель одного из моих клиентов и помогаете мне работать над делом. – Будь по-вашему, – кивнул Барак. – А у вас что, много слуг? – Двое, – ответил я. – Джоан Вуд, экономка, и мальчик-конюх. И вот еще что. Я попросил бы вас также обращаться ко мне должным образом, – добавил я, вперив в него строгий взгляд. – Конечно, учитывая разницу в нашем положении, вам следовало бы обращаться ко мне «сэр». Но я готов смириться с обращением «мастер Шардлейк». По крайней мере, это звучит вполне уважительно. Надеюсь, разговаривая со мной, вы более не будете забывать, что имеете дело не с собственным братом или, скажем, с собакой. – Постараюсь, – осклабился Барак. – Подать вам руку, сэр? – Я вполне справлюсь без вашей помощи. Когда мы спешились, из дома вышел Саймон. Мальчишка восхищенно уставился на лошадь Барака. – Ее зовут Сьюки, – представил Барак свою кобылу. – Ухаживай за ней хорошенько, парень, а уж я в долгу не останусь. – Он подмигнул Саймону. – Иногда она любит пожевать морковку. – Хорошо, сэр. Я обязательно угощу ее морковкой. Саймон поклонился и увел лошадей. Барак проводил его взглядом. – Почему вы не купите мальчишке башмаки? – осведомился он. – Он изрежет все ноги в кровь об острые камни и корни деревьев. – Он не любит ходить в башмаках. Мы с Джоан уже пробовали его обуть. Но безуспешно. – Да, с непривычки ходить в башмаках ужасно неудобно, – кивнул Барак. – Кажется, будто ноги заковали в колодки. В дверях появилась Джоан и бросила на Барака изумленный взгляд. – Добрый день, сэр, – обратилась она ко мне. – Дозволено мне будет узнать, как прошло сегодняшнее заседание суда? – Нам удалось добиться отсрочки для Элизабет, – сообщил я. – Через двенадцать дней состоится повторное слушание ее дела. Джоан, это мастер Джек. Он поживет у нас некоторое время. Поможет в работе над одним делом, которое я только что получил. Вы не могли бы приготовить для него комнату? – Да, конечно, сэр. |
