Его рука слегка сжала ее горло.

— Не сомневаюсь. Как твоя голова, малышка? Лучше?

— Намного, спасибо. А теперь расскажи, что тебе уже известно.

Рейвен наблюдала, как он движется по деревянному полу.

— Я уже это делала, Михаил. Я не новичок и не дура. Миссис Саммерс, может, и выглядит как милая старая леди, но она очень больна. Если она помечает человека как вампира и фанатично преследует его, то вред может быть причинен гораздо большему числу людей. А эти люди доверяют миссис Саммерс. Они убили женщину...

— Ноэль, — тихо поправил он, — ее звали Ноэль.

Она скользнула взглядом по его лицу, ее сознание затопило его — теплотой и спокойствием.

— Ноэль, — тихо повторила она, — была убита так, как написано в книгах о вампирах. Кол, отсечение головы, чеснок. Это дело рук душевнобольных. Но у нас, по крайней мере, есть место, откуда мы можем начать. Думаю, имеет смысл допустить, что мистер Саммерс тоже вовлечен во все это. Вот уже двое.

— Эта глупая девчонка Шелли просто слепа. Они используют ее, чтобы она задавала свои нелепые вопросы. Она вовлечена косвенно, потому что они не доверяют ей, поскольку она не может держать язык за зубами. Ее брат вбил идею об изучении фольклора в ее голову, и этот тур она представляла себе как фольклорную экспедицию. Он с легкостью ею управляет.

Михаил провел рукой по волосам. Вскоре ему нужно будет питание. В нем свернулся темный голодный гнев. Он расползался по его телу, смертельно опасный. Джейкоб вел себя бессовестно даже с собственной сестрой. И он смотрел на Рейвен с вожделением.

Рейвен подняла взгляд и увидела, что на нее смотрят немигающие глаза. Темные, бездонные — глаза охотника. Тревожное покалывание пробежало по ее спине. Она почувствовала, как у нее задрожала и вспотела рука, и вытерла ее о юбку.

— Что?

Иногда Михаил выглядел как незнакомец, а не живой человек, которого она знала, со смехом и нежностью в теплом взгляде. Как кто-то расчетливый и холодный, смертельно опасный и коварный, более чем она могла вообразить. Машинально ее сознание потянулось к нему.

Не надо!

Он с силой закрыл свое.

Ресницы Рейвен затрепетали от хлынувших слез. Отказ сам по себе был болезненным, а исходящий от Михаила ранил вдвойне.

— Почему, Михаил? Почему ты отдалился? Ты нуждаешься во мне. Я знаю это. Ты так хочешь помочь каждому, быть всем для всех. Я полагала, что мы вместе, что я все для тебя. Позволь мне тебе помочь.

Она приблизилась к нему медленно, заботливо.

— Ты не знаешь всего, что может произойти, Рейвен.

Он отступил, подальше от искушения, подальше от ее боли.

Она улыбнулась.

— Ты всегда помогаешь мне, Михаил. Ты присматриваешь за мной. Я прошу тебя доверять мне, чтобы я могла быть тем, в ком ты нуждаешься.

Он позволил щиту, закрывающему его сознание, медленно опуститься. Она почувствовала горе, смешанное с яростью из-за бессмысленного убийства Ноэль и страх за нее, Рейвен. Любовь, которая становилась все сильнее, голод, сексуальный и физический. Нужен кто-то, кто будет любить и утешать этого мужчину.

— Мне нужно, чтобы ты сделала так, как я тебя прошу, — с отчаянием в голосе сказал он, сражаясь с чудовищем, жадно поднимающим голову.

Она засмеялась так притягательно.

— Нет, не надо. Слишком много людей считают твое слово законом. Тебе нужен кто-то, кто бы противостоял тебе хотя бы чуть-чуть. Я знаю, ты не причинишь мне вреда, Михаил. Я чувствую, как ты сам себя боишься. Ты думаешь, что в тебе есть что-то, что я не смогу полюбить, какой-то монстр, которого ты боишься мне показать. Я знаю тебя лучше, чем ты знаешь себя.

— Ты беспечна, Рейвен, ты пренебрегаешь опасностью.

Он так вцепился в спинку стула, что дерево могло разлететься в щепки.