Кейн повел плечами, отталкивая слуг, и поднялся на ноги, пошатнувшись от боли и головокружения. Он встретил заинтересованный взгляд лорда и церемонно заявил:

— Прошу простить мое несвоевременное и необъявленное прибытие. Я путешествовал по этим пустынным землям несколько дней и был застигнут бураном. К счастью лошадь моя добралась сюда и пала в вашем дворе, а я был без сознания до недавнего времени. Если бы ваши слуги не нашли меня, к утру я превратился бы в ледышку.

— Во дворе, говоришь? — сказал хозяин в удивлении. — Как, черт подери, ты миновал ворота?

— Они оказались не заперты, — ответил Кейн. — Большая удача для меня, что кто-то забыл их закрыть.

— Возможно, однако, подобная беззаботность может привести к тому, что нас зарежут прямо в постели. Грегиг! Ты что, позабыл о своих обязанностях, ветер мозги твои выдул, что ли?

Привратник понурился:

— Мой господин, я точно помню, что запирал ворота, когда начался буран. Не понимаю, как это могло случиться.

— М-м-м! — протянул его хозяин. — Что ж, сейчас они заперты?

— Да, мой господин! — поспешно сказал привратник, потом неловко добавил: — Они были заперты, когда я проверял, — после того, как мы нашли чужака.

— Во всяком случае, у этой сосульки оказалось больше мозгов, чем у некоторых толстых привратников.

— Должно бы, их закрыл ветер — я этого не делал, — перебил Кейн.

Лорд подозрительно уставился на него.

— Этого не может быть, — заявил он. Потом пожал плечами. — Наверное, падение отшибло тебе память. Обычное дело, я полагаю.

Кейн промолчал.

— Ладно, в любом случае ты внутри. Добро пожаловать в мой несколько прохладный замок! Я — барон Тройлин из Каррасаля, а это недокормленное создание с чашей — моя дочь Бринанин. Будь мои гостем, пока не утихнет этот буран и ты не захочешь продолжить свой путь. Мы здесь всегда рады людям из внешнего мира: они разнообразят нашу жизнь. — Он засмеялся. — Судя по тому, как разыгралась буря, нам придется жить под снегом.

Кейн поклонился.

— Ты очень великодушен. Я глубоко признателен за гостеприимство, — церемонно сказал он, говоря по-каррасальски с некоторым трудом. Он внимательно наблюдал за окружающими. — Меня зовут Кейн. — Никто не отреагировал, и он продолжил: — Мое занятие — сражаться, но сейчас я никем не нанят. Я направлялся к Энсельджосу, чтобы узнать, не пригожусь ли я Уинстону в его пограничной войне с Чекталосом, но сбился с пути, пытаясь срезать дорогу. Когда меня застигла буря, я совершенно заблудился.

Тройлин не подавал вида, что не поверил ему, хотя Кейн сомневался, что он так прост, как казалось сначала. Барон изучающе рассматривал гостя, пытаясь понять, кого занес к ним буран.

Кейн был крупным человеком: ненамного выше шести футов ростом, но массивно сложенным. У него была бочкообразная грудь, колонноподобные ноги и мощные руки, крепкие, как ветви старого дуба. Его ладони были огромного размера и силы — руки душителя, подумал Тройлин. Этот человек, должно быть, весьма могуч и со своим мечом, видно, хорошо управляется. У него были рыжие волосы средней длины и короткая борода. Черты его лица были несколько грубоваты и даже отчасти зловещи, на щеке был свежий, уже подживавший, шрам.

Тройлина встревожили его глаза. Они были первым, на что он обратил внимание. Этого следовало ожидать, ибо глаза Кейна были глазами самой смерти! Они были голубыми и горели своим собственным светом. В этих голубых островках льда пылал огонь кровавого безумия, жажды убивать и разрушать. Из них изливалась бесконечная ненависть к живому и обещание ужасной гибели для тех, кто смел заглянуть в них.