Тем временем, Испепеление потихоньку чинилось и проводило ТО, готовясь к следующему прыжку, уже в регион постоянного базирования в окрестностях Очка Ужаса. Кстати, довольно забавно, что прибудет Испепеление в Офидианский Сектор — фактически родину моих «Белых Ангелов».

И Милосердие состыковалось со звёздной крепостью, да и останется в связке, пока не завершится расследование.

Ну а я, оккупировав несколько кабинетов, привлёк к себе на службу местных, как ни удивительно, служек, в пару к каждому добавив по штурмовику — а то мало ли. Ну и начал вызывать «контингент», начиная с того самого отдела статистики администрации Крепости, эмоции которых на молебне показались мне странными.

И вот, сидим мы с Кристиной уже несколько часов, проверили верхушку отдела и трясём последние остатки, как вваливается испуганный служка, фактически под конвоем хмурого штурмовика. И выдаёт эта парочка, что найти одного из служащих не смогли, а вскрыв каюту, обнаружили там мёртвый труп самоубитого чиновника.

— Ведите, — вскочил я. — Точно самоубийство?

— Когитаторы и пикт-слежение входящих, кроме Рецци, не обнаружило, ваш солдат заставил проверить, — выдал нервничающий служитель. — Наверное, сам.

— Молодец, боец, — кивнул я инициативному и разумному штурмовику, первым делом кинувшемуся проверить, что да как, а не бежать ко мне с воплем «уби-и-или-и-и-и!»

Прибыли мы в каюту невинно самоубиенного и критерием истины установили, что сей Рецци именно самоубился. Кроме того, никаких следов проникновения, как и скверны, найдено не было. Взял стабберный пистолетик, да и вышиб себе мозги в закрытой каюте. И записки самым хамским и вопиющим образом не оставил.

И ни варпа я в «совпадение» не верю. От группы из аналитического отдела шли «странные» эмоции, ну а при вызове к Инквизитору чиновник самоубивается. От несчастной любви, оставленной на безымянной планетке лет тридцать назад, мысленно и ехидно откомментировал я, вызывая к себе реццевого начальника и главу службы безопасности станции, точнее конкретного сектора.

— Итак, господа, вы в курсе насчёт самоубиения аналитика Рецци, — откопитанствовал я, на что последовали кивки. — Я не верю в то, что это случайность, — заявил я, профессионально уставившись на поёжившихся собеседников. — Итак, от вас нужно, — кивнул я чиновнику. — Список всех, с кем общался этот Рецци. Друзья, приятели, любовницы, любовники, собутыльники — все. Кроме персонала вашего отдела, имевшего со мной беседу. Ваша задача, — уставился я на безопасника, — в компании моих бойцов таковых людей захватить и доставить мне на беседу. Будете консультантом и проводником, — уточнил я.

— Господин Инквизитор, — подал голос чин, на что я кивнул. — Боюсь, что Рецци был довольно нелюдим, впрочем, признаю свою вину — я не слишком интересовался его жизнью вне служебного времени. Как и прочих подчинённых, — почти неслышно пробормотал он себе под нос.

— Неприятно, — констатировал я. — Но прощаю, — проявил я свойственное мне великодушие. — Значит, господин Улле, ведёте меня к месту работы Рецци, поговорим с его коллегами. Не поможет — уже вы, лейтенант Себастий, ведёте меня к месту жительства самоубийцы и устраиваете мне встречу с соседями.

— По слову вашему, разрешите выполнять? — выдал сб-шник, на что я, подумав, кивнул.

В варп мне этот тип на разговоре с коллегами не сдался, а соберёт соседей самоубийцы, пока я общаюсь с сослуживцами — значит не буду тратить время и ждать.