Александр Золотько. Тень ДраконаОхотник - 2
Часть 1
Глава 1
Муха упрямо пыталась пробить стекло. Раз за разом она наносила удар в окно, и всякий раз отлетала назад. После каждой третьей попытки, муха делала несколько кругов пешком по подоконнику и вновь возобновляла усилия. Вообще у Шатова сложилось впечатление, что комната, в которой он сидел вот уже три часа, внушала своим обитателям, временным и постоянным, невероятное упрямство. Вспомнилась дурацкая детская шутка о сверхупрямстве. Нужно было взять в рот комара и биться головой о стену, пока у того не случится сотрясение мозга. Собеседнику Шатова, похоже, эта процедура удавалась неоднократно. – Шатов, Евгений Сергеевич, – в который раз за время беседы с вопросительной интонацией произнес хозяин кабинета. – Да, – первые три или четыре раза Шатова это даже забавляло, теперь осталось только раздражение. – Тридцать семь лет, – собеседник выговаривал все слова очень четко и ясно. – Тридцать семь лет, – тяжело вздохнув, подтвердил Шатов. – Род занятий? – Журналист, – сказал Шатов и приготовился в очередной раз рассказать историю о своем уходе из редакции еженедельника «Новости», но ошибся. Собеседник, которого Шатов на пятнадцатой минуте беседы мысленно обозвал Занудой, внезапно откинулся на спинку стула и расстегнул верхнюю пуговицу рубахи. Муха с треском врезалась в стекло и упала на подоконник. Шатов мельком глянул на беднягу. Муха приступила к обязательным кругам. – Шатов, Евгений Сергеевич, – сказал Зануда. – Совершенно верно, – кивнул Шатов. – Тридцати семи лет отроду, – Зануда принялся раскачиваться на стуле. У Шатова возник соблазн перегнуться через стол и толкнуть собеседника. Грохот внес бы приятное разнообразие в беседу. – Род занятий. – Журналист. Муха с надсадным гудением взлетела и стала набирать высоту для очередного тарана. Шатов прикрыл глаза. Удар в стекло, пауза, гудение, удар, пауза, гудение, удар… – Шатов Евгений Сергеевич, – утвердительным тоном для разнообразия произнес Зануда. – Шатов. Евгений. Сергеевич. – Оч-чень интересно, – произнес Зануда, – очень. – Тридцати семи лет, – подсказал Шатов. – Что вы говорите? – Зануда всплеснул руками и чуть не потерял равновесие. Ножки стула громко стукнули об пол. – И журналист? – Зануда даже ткнул пальцем в сторону Шатова. – Гадом буду, – Шатов понял, что уже минут пятнадцать прошло с того момента, как он потерял чувство реальности. Муха, кабинет, Зануда и его совершенно идиотские, настойчиво повторяющиеся вопросы. – Шатов, Евгений Сергеевич, – Зануда широко улыбнулся. На всемирном конкурсе улыбок этот шедевр занял бы второе место. Сразу же после широченной улыбки Шатова: – Тридцать семь лет. – И журналист! – И журналист. – И Шатов. – И Шатов. – И Евгений Александрович. – И Евгений… Стоп, – Шатов вздрогнул, – ни хрена, Евгений Сергеевич. Тридцать семь лет. Журналист. Шатов Евгений Сергеевич. – Бочкарев, Игорь Владимирович, тридцать пять лет, собеседник. Муха снова врезалась в окно. – Что? – спросил Шатов. – А почему за все время нашего очень содержательного разговора вы не поинтересовались, как зовут меня? – Зануда, как примерный ученик, сложил руки на столе и вопросительно склонил голову к левому плечу. |
