|
.. Это вы послали мужа сообщить Роже о смерти отца? Она не побледнела, потому что это было невозможно. Цвет ее лица всегда оставался однообразно серым. Но во взгляде что-то дрогнуло. - Откуда вам это известно? - И вдруг возмутилась: - Надеюсь, что за нами, по крайней мере, нет слежки? Отвечайте же! Уж это было бы слишком! В таком случае я бы немедленно обратилась куда следует. - Успокойтесь, мадам, ничего подобного я не сказал. Сегодня утром я совершенно случайно встретил господина Мартена... Однако она продолжала держаться настороженно: - В конце концов я пожалею, что пришла сюда. Мы хотим быть слишком корректными. А вместо признательности... - Уверяю вас, что я бесконечно благодарен вам за этот визит. И все-таки она чувствовала что-то неладное. Этот полный широкоплечий человек с короткой шеей, который смотрел на нее наивными, как будто ничего не выражающими глазами, пугал ее. - В любом случае, - резким голосом проговорила она, - лучше, чтобы вы от меня самой узнали... - Что вы - первая мадам Куше? - А вы видели другую? Мегрэ едва сдержал улыбку: - Еще нет. - О, эта будет проливать крокодиловы слезы! Хотя теперь она может жить спокойно... на миллионы, заработанные Куше. И она внезапно расплакалась: - Она даже не была с ним знакома, когда он боролся с жизнью, когда ему нужна была женщина, которая могла его поддержать... Мадам Мартен встала. Осмотрелась, чтобы убедиться, не забыла ли чего-нибудь. Тяжело вздохнула. - Однако все это не имеет значения, - горько улыбнулась она. - Я, во всяком случае, выполнила свой долг. Не знаю, что вы думаете обо мне, но... - Уверяю вас... Мегрэ трудно было бы закончить фразу, если бы она не прервала его: - Меня все это не трогает! Совесть моя чиста! Не каждый может так о себе сказать... Ей чего-то не хватало. Она не знала чего. Она еще раз оглядела комнату, пошевелила рукой, словно удивляясь, что в ней ничего нет. Мегрэ поднялся и проводил ее до двери: - Благодарю вас за ваш визит. - Я просто выполнила свой долг. Мегрэ, закрыв за ней дверь, подошел к окну и, несмотря на холод, настежь распахнул его. Он устал, словно после трудного допроса преступника. И особенно угнетала его смутная тревога, которую ощущаешь, когда вынужден наблюдать те стороны жизни, какие обычно предпочитают не замечать. А ведь разговор не был ни драматичным, ни отталкивающим. Ничего необыкновенного она не сказала. На углу письменного стола был раскрыт бюллетень полиции с фотографиями двух десятков разыскиваемых личностей. "Эрнст Штровитц, заочно приговорен судом города Кана к смертной казни за убийство фермерши на Бенувилльской дороге..." И пометка красными чернилами: "Опасен. Имеет при себе оружие". Этот тип не отдаст дешево свою жизнь. Ну что ж! Мегрэ предпочел бы столкнуться с ним, вместо того чтобы заниматься этой липкой серостью, этими семейными историями, этим пока еще необъяснимым, но, как он угадывал, необычным преступлением. |
