Беттина потерла лоб, задев свою маску, и в этот момент сердце Треана предательски дрогнуло.

Черт побери! Выдохнув, он спросил:

— А если я скажу, что есть способ, чтобы и Каспион, и я завтра остались живы?

Она перестала пятиться.

— Как? Разве это возможно?

— Отдашься ли ты мне сегодня ночью?

Она бросилась к нему.

— Скажи мне, как!

— Я нашел лазейку в правилах. Я все объясню позже… мое желание слишком велико, я с трудом контролирую себя. Ты доверяешь мне?

— Ты можешь поклясться, что вы оба останетесь живы?

— Клянусь.

— Вы с Касом оба уцелеете?

— Да. Сейчас ты отдашься…

Беттина бросилась в его объятия, обвиваясь вокруг Треана, целуя его лицо. Руками она стиснула его раненую шею, а грудью прижалась к перебинтованной груди; но Треан не чувствовал ничего, кроме удовольствия.

* * *

Впервые с того момента, как начался этот кошмарный турнир, у Беттины появилась надежда.

Дакийский сказал, что и он, и Каспион останутся живы. А он никогда не лжет.

— Я верю тебе, вампир. Я доверяю тебе.

Когда он переместил ее на постель, она засмеялась ему в губы.

Треан усмехнулся в ответ.

— Моя веселая чародейка. Все будет хорошо.

Он снял с нее маску и убрал в карман.

— Ты так добр ко мне, Дакийский.

— Зови меня Треан.

Она смахнула темную прядь волос с его лба, прекрасно зная, что смотрит на него мечтательно.

— Треан.

— Я буду защищать тебя, Бетт. Не будет королевы драгоценнее, чем моя. — Даже когда он говорил эти нежные обещания, от его тела исходило напряжение. — Завтра ты станешь моей женой. А сегодня я сделаю тебя своей навсегда. Навечно.

Он прижался к ее губам в яростном поцелуе.

Я действительно собираюсь заняться любовью? Первое знакомство со страстью только разожгло ее любопытство.

Ощутив этот ожесточенный поцелуй, Беттина вспомнила, как член Треана пульсировал под ее языком. Будет ли он также пульсировать внутри нее? Она вспомнила ощущение горячего семени на своей руке… и как вампир кончал себе на живот. Сейчас, когда их языки сплелись в поцелуе, она представляла, как его сперма изливается глубоко в ее теле, заполняя ее.

Беттина стала влажной от одной этой мысли.

Поцелуи Треана становились более требовательными, заставляя ее позабыть обо всем. Между чувственными атаками на ее рот, Треан начал раздевать Беттину. Она с нетерпением помогала ему.

Выгибала спину, когда он снимал с нее сорочку. Поднимала руки, когда он обнажал ее грудь. Приподнимала бедра, когда он срывал с нее трусики.

Когда Треан оторвался от нее, чтобы снять свою одежду, Беттина открыла глаза и увидела, что он снял с нее все, кроме драгоценностей.

Тем не менее, когда он вернулся в постель, она заметила раны, покрывающие его мощное тело. Его грудь была крепко перевязана бинтами.

— Тебе очень больно?

— Немного.

Его голос был хриплым, челюсти сжаты. Он был очень напряжен. Его глаза стали абсолютно черными, пока он рассматривал ее обнаженное тело.

Возбуждение Беттины начало угасать; Треан теряет над собой контроль. Он выглядит так, словно собирается наброситься на нее.

Ее смертные подружки рассказывая о потере девственности, описывали боль, которую чувствовали… а их первый раз был не с тысячелетним вампиром, достаточно сильным, чтобы победить первородного!

Затем его взгляд остановился на жилке ее пульса. В этот раз он смотрел на нее не просто с вожделением; это был взгляд хищника.