— Говорят, огни видели… Как будто по церкви кто ходит. Значит, по ночам надо бы охранять. — Военный заискивающе смотрел на своего спутника, в котором за версту можно было разгадать большого начальника.

— И я слышал, — встрял в разговор шофер, который уже забыл, что надо бояться. — Народ говорит, что в закрытой церкви всегда есть блуждающие огоньки! Это не к добру.

— Сидел бы ты в своей деревне и не высовывался! — в сердцах отозвался военный, которого вдруг стало раздражать абсолютно все.

— Останови. Напротив входа, — скомандовал старший. Автомобиль замер у обочины, напротив деревянных дверей собора, запертых на висячий амбарный замок.

— Смотрите! — вдруг воскликнул шофер. — Ну, что я говорил! Колокольня!

На самом верху, в узкой прорези каменного окошка мелькнул, дрожа, тоненький огонек, словно пламя свечи, колыхнувшееся от порыва ветра.

Зрелище было страшным. Рука парня за рулем инстинктивно дернулась вверх. Но, вовремя сообразив, что перекреститься будет намного страшней, чем увидеть призрак, он сделал вид, что поднял ее для того, чтобы поправить зеркало в автомобиле. Скользнув пальцами по поверхности зеркала, водитель быстро опустил вниз дрожащую руку. Он моментально взмок, осознав страшную беду, в которую едва не попал — в компании таких пассажиров крестное знамение, даже сотворенное непроизвольно, означало смерть.

— Мародеры шуруют, — начальник в фуражке даже не шелохнулся, — находят щель. Стройматериалы воруют. Камни, доски. Щебень, опять же.

— Пугнуть бы, — отозвался военный, — пару раз по окнам пальнуть!

— Я тебе пальну! Весь город разбудишь, — начальник зло зыркнул на него темным глазом, с угрозой блеснувшим из-под фуражки, — дело сорвешь.

— Я это… того… предложил просто, — перепугался военный, — мародеров пугнуть. Шастают ведь.

— Ну и пусть шастают, — начальник пожал плечами, — не время и не место. Все равно в старой церкви больше ничего нет.

Было как-то странно называть величественный огромный собор старой церковью. И, словно с укором, отозвавшись на несправедливые слова, тусклая лампа на электрическом столбе, качнувшись, снова высветила высокий шпиль колокольни, тонувший в ночной черноте.

Огоньков больше не было. Темные впадины разбитых окон напоминали гнилые зубы во рту столетнего старика, являя зрелище жестокости времени и опустошения.

— Никого там нет. Показалось. Поехали дальше, — скомандовал начальник, надвинув фуражку на глаза еще глубже.

Автомобиль снова тихо заурчал и тронулся в темноту, следуя за изгибом пустой дороги, ночью похожей на спокойную полноводную реку с недвижимой ветром водной гладью.

Остановился он возле второго подъезда.

— Планшет, — коротко скомандовал начальник, и военный тут же подал ему кожаный планшет, лежащий сбоку на сиденье. Откинув крышку, мужчина принялся рассматривать лежащие в нем бумаги.

— Так, приказ есть… — задержался на одной из них.

— Все по форме, — нервно кашлянул военный, — как вы приказали.

— Хорошо. Ты все запомнил? Идешь со мной. Ты сидишь в машине, — обернулся к водителю. — Двигатель заглушить. Не привлекать внимания.

— Так нету здесь никого, коты только… — отозвался шофер, заметив мелькнувшего вдали темного ночного кота.

— Как выйдем из подъезда, багажник открыть, — начальник бросил на него злобный взгляд, но тут же обернулся к своему спутнику в военной форме, — пошли.