— Я уверена: вам здесь понравится. У нас живут очень милые люди!

Эллен принесла кофе, за ней последовала миссис Гли, которая гордо промолвила:

— Доброе утро, мисс Кэрдью!

Минта ответила, как она рада снова видеть миссис Гли, и выразила уверенность, что та прекрасно справится со своими обязанностями. Губы миссис Гли даже задрожали от удовольствия и чувства собственного достоинства.

Когда она ушла, Минта сказала:

— Прекрасная экономка. Я так рада, что она работает у вас. Мы бы никогда ее не отпустили, если бы могли по-прежнему платить ей!

Значит, это правда, что у них туго с деньгами. Возможно, Стирлинг, в конце концов, добьется своего. Хотя отказ от дорогой прислуги — это еще не продажа дома!

— Видимо, вскоре к вам заедет Мод Матерс. Она дочь пастора. Его жена умерла, но Мод неутомима, когда дело касается церкви. Она хорошая, умная девушка, и, уверена, вам понравится. Но, пожалуйста, пусть ваш первый визит будет в Уайтледиз. Я попрошу, чтобы мистер Узйкфилд тоже приехал к нам на обед. Сэр Эверард и леди Уэйкфилд редко покидают Парк. Для них это слишком сложно. Вы обещаете мне?

Я с благодарностью приняла ее предложение и заверила, что Стирлинг с удовольствием ответит тем же, как вдруг он вошел в комнату.

— Стирлинг, мисс Кэрдью пришла навестить нас.

Ты ее помнишь?

— Конечно! — воскликнул Стирлинг, и я увидела, как загорелись его глаза. Минта это тоже заметила и прелестно покраснела. — Я очень рад, — взволнованно промолвил он.

Он явно подумал, будто смог уже чего-то добиться.

— Выпей кофе, — предложила я и подошла к столику, чтобы налить ему кофе.

— Мы приглашены в Уайтледиз.

— Я просто счастлив, — был его ответ.

Минта улыбнулась. С появлением Стирлинга она очень оживилась. Естественно, по сравнению с Франклином Уэйкфилдом он казался ей таким необычным.

Мы переполошили всех соседей. Как же, молодой человек, которому еще не исполнилось и тридцати, и его мачеха, немногим старше двадцати, жили вместе в Мерсерз Хауз.

Тем не менее, отношения у нас со Стерлингом были самые добропорядочные. Его комнаты находились на нижнем этаже передней части дома, а мои — на втором этаже сзади. Кроме того, у нас жили служанки — нечто вроде моих дуэний — и конечно же, миссис Гли, которая и на миг не осталась бы в доме, где могло происходить что-то неприличное.

Она приходила ко мне каждое утро, чтобы обсудить меню на день, и всегда держалась так, будто у нас огромное хозяйство. Я понимала: вся эта церемония нужна ей только для того, чтобы сохранить чувство собственного достоинства. Только когда речь заходила об Уайтледиз, она сбрасывала маску. Признаюсь, я сама подбивала ее на разговоры, так как мне не терпелось узнать, что творится в том доме.

— Не нравится мне это, мадам, — вернулись мы как-то к нашей излюбленной теме. — Долгие годы я работала для леди Кэрдью — первой леди Кэрдью, конечно, — я могу твердо сказать: у нее никогда не было никаких претензий ко мне. И вдруг мне заявляют, что больше не нуждаются в моих услугах. Они обойдутся без меня! Как будто, мадам, моя работа была такой пустяковой, что если я уйду, никто этого не заметит!

— Я поняла, из рассказа мисс Кэрдью, что им приходится теперь экономить, — заметила я.

— Экономить! Сколько лишних денег и сейчас тратится в этом доме. Да нет, вторая леди Кэрдью просто избавилась от меня! Она хочет сама всем заправлять. Ей нужно, чтоб никто не догадался, чего она добивается.

— Но содержать в порядке такой дом, как Уайтледиз, стоит больших денег.