— Ты готова? — спросил Стирлинг.

Но мне еще надо было переодеться в костюм для верховой езды. Я помню, как шокировала бедную мисс Грэм тем, что выбрала зеленый. Узкая лента на моей черной шляпе была такого же цвета.

Когда я подошла к конюшням, Стирлинг с одобрением оглядел меня.

— Очень элегантно, — заметил он. — Однако здесь самое главное — умение управляться с лошадью.

Я была счастлива увидеть в конюшне Джимми, в бриджах и куртке, совсем не похожего на то несчастное дрожащее существо, которое пряталось на корабле. Он встретил меня благодарной улыбкой.

Не понимаю, как это случилось, но утро было таким свежим, таким солнечным и прекрасным, что я почувствовала себя безрассудной.

Конюхи седлали Блэнделл, лошадь, которую он выбрал для меня.

— Она же чуть больше пони, — проворчала я. — Я думала, мне дадут лошадь. Я уже давно не ученица.

Стирлинг улыбнулся и сказал:

— Ну что ж, посмотри на Тэнзи.

Как только я увидела эту красивую чалую кобылу, то сразу решила, что буду ездить только на ней. По крайней мере, пусть знает, я не из тех, для кого его слово — закон.

— Она очень резвая, — сказал Стирлинг. — Ты уверена, что сможешь с ней справиться?

— Я умею управляться с лошадьми.

— Здесь в общем-то нет дорог. Может быть, сначала сделать пробный выезд.

— Я не собираюсь ехать на Блэнделл. Уж лучше остаться дома.

Словом, для меня оседлали Тэнзи, и мы отправились в путь. Я сразу поняла, что мне понадобится все мое искусство, чтобы держать в узде эту действительно своенравную лошадку. Но, повторяю, в тот день я была безрассудна. Впервые после смерти отца у меня поднялось настроение. Я вовсе не забыла его, нет, этого не случится никогда. Просто у меня было чувство, что он рядом и радуется тому, что я, наконец, под надлежащей защитой. Только не опекуна, а Стирлинга, скакавшего бок о бок со мной. Он, конечно, нравился мне, хотя я и не думала о нем все время, как о его отце.

— Здесь всегда светит солнце? — спросила я.

— Всегда.

— Так ты хвастаешь своей страной?

— Считай, что это национальная гордость. Ты тоже ее скоро почувствуешь.

— Думаешь, я когда-нибудь буду здесь как дома — Обязательно. Я в этом не сомневаюсь. — Но ведь твой отец так и не привык.

— Что ты имеешь в виду?

— Почему же тогда он построил себе такой дом, как в Англии? Почему Аделаида должна устраивать для него английский сад? Наверное, он сильно скучает по родине. Хотя бы иногда… Стирлинг, почему ты не сказал мне, что ваш дом называется так же, как и тот, другой?

— Я подумал, что для тебя это будет приятным сюрпризом.

— Какие-то странные у тебя мысли. Но все равно я рада. Мне кажется, что никогда не забуду его. Эти люди на лужайке… Минта! Правда, хорошенькая?

— Не забудь изысканного мистера Уэйкфилда.

— Хочешь сказать, что сам не можешь забыть его.

— Да ладно, это ты без ума от него. Настоящий джентльмен — знает и как поклониться, и как ручку поцеловать.

— Он, действительно, очень обаятелен. А эта бедняжка Люси — компаньонка?

— Как жаль, что она не может выйти замуж за мистера Уэйкфилда.

— Совершенно очевидно, что ему нравится Минта.

— Наверное, завидуешь ей.

— Какая чепуха!

— Хорошо, если так. Если хочешь жить здесь, то не стоит увлекаться утонченными джентльменами.

— Хочу, несмотря на то, что тут явно не хватает джентльменов с изысканными манерами.