-  Обычные ласки я и без тебя, сколько хочешь, получу, колдун, - высокомерно хмыкнула Всеслава. - Смотри, коли всегда таким пугливым по ночам станешь, то и детей своих никогда не увидишь.

    Под берегом с легким шелестом уткнулась в откос лодка, секундой спустя на берег выбрался Захарий. Увидев ведуна, вскинул руки ладонями вперед:

    -  Я свою клятву выполнил, Олег. Поклонился Стрибогу со всей щедростью, от души. И волхву также наказ оставил бога за нас молить. Не осерчает…

    Мужик побежал за телегами, что тронулись в путь, не дожидаясь его команды, Середин тоже поднялся в седло и въехал под темные дубовые кроны.

    Здесь, по эту сторону Кшени, дорога стала намного уже, нежели до крепости, даже на колеях тут и там рос подорожник, а подлесок вплотную подступал к путникам, оставляя для проезда полоску шириной метра в полтора, если не менее. Олег даже удивлялся, как протискивались повозки между тесно растущими деревцами. Зато небо заметно посветлело - видать, Захар и вправду хорошо богам поклонился, коли так быстро отозвались, дождь отогнали.

    -  Не вешай носы, мужики! - задорно крикнул рыжебородый Лабута своим сородичам, настороженно вглядывающимся в сумрак дубравы. - Коли повезет, сегодня вечером жинкины пироги на печи трескать будем!

    Не повезло. Сразу за дубовой рощей, перекатываясь через усыпанный галькой ручеек, что журчал внизу оврага с пологими берегами, одна телега потеряла колесо, ухнулась вниз, и ось, ударившись о землю, с оглушительным треском лопнула пополам. Пока путники, ругаясь, выволокли повозку наверх, разгрузили и перевернули, пока нашли в зарослях в овраге клен нужной толщины с прямым стволом, пока приладили новую ось на место старой - ушло часа три. Это означало, что банька с дороги отодвигается для всех как минимум до следующего дня.

    Еще до сумерек обоз выехал из рощи на заливной луг, носивший явные следы недавнего покоса - трава не успела подняться выше колен. Стогов на земле, которую в любой момент мог подтопить близкий ручей, рачительный хозяин ставить не стал. Потом колея заползла на пологий взгорок - по левую руку появились грядки с морковной ботвой, а чуть дальше - с крупными капустными кочанами. Справа тянулась молодая тополиная роща - деревца были все примерно одного возраста и пока не превышали в высоту всадника.

    -  Ну что, примет нас Творимир на постой, али морду поворотит? А, Захар? - окликнул старшего Лабута. - Бо теперича мы домой и до полуночи не поспеем.

    -  Помолчи ты, - негромко, но хорошо слышно огрызнулся бородач. - Опять сглазишь…

    -  А чего глазить-то? - не понял Лабута. - Куды он с тракта денется?

    Прислушиваясь к разговору, Олег не очень понял, о ком говорят - на выселках, что ли, нелюдимый кто-нибудь живет? Но, судя по смыслу, ночевать они в любом случае будут под крышей - хоть это хорошо. Не прогонит же человек земляков своих на ночь глядя?

    Тополиная поросль оборвалась, уступив место высокому, в рост человека, плотному плетню, словно хозяева боялись не только волков или кабанов, что могли забрести во двор, но и мышей, способных пролезть в самую узкую щелку. Ближе к дому плетень сменился бревенчатой стеной, следом за которой шли ворота.

    Спереди громко свистнули, обоз остановился. Олег привстал на стременах, потом послал гнедую вперед - и тоже присвистнул: одна из створок прочных, сбитых из жердей в ладонь толщиной, ворот лежала на земле, вывернутая с петель.

    -  Хорошее начало, - не выдержав, высказался он.