Спускаясь вниз к полу, он повернулся к Эш.

— Это касается и тебя, держись от нее подальше. Еще лучше я бы хотел, чтобы ты держалась подальше и от моего брата.

Ее челюсть отвисла.

— Почему?

— Хочешь знать почему? Он может найти себе кого-то гораздо лучше тебя, — все еще в бешенстве он старался вернуться в человеческую форму, когда у него получилось, его голос был холодный. — Если кто-то из вас хочет обращаться с людьми так будто они недостаточно хороши находиться рядом с нами, то возвращайтесь в долбаную колонию. Вы прекрасно впишетесь туда.

Оборачиваясь от ошеломленной Эш к Адаму он сделал глубокий вздох.

— Прости чувак, ты нормальный

Адам пожал плечами.

— Не переживай, у нас все в порядке.

Доусон кивнул и направился к выходу.

— Я провожу себя к выходу.

Дело в том, что каждый Лаксен боялся пресловутого характера Деймона. Его брат был зажженным фитилем, готовым взорваться в любую секунду, но то, что они не знали, что это еще одна вещь, которую Доусон разделял с Деймоном. Когда терпение подходило к концу и это задевало того, кто дорог ему, он мог быть таким же злым.

16

После этого Эндрю и Эш отвалили, далеко. И все было… все было просто отлично. Школа почти закончилась и он, и Беттани не могли насытиться друг другом. Деймон сказал, что он стал подкаблучником, но Доусону было все равно. Мысли о ней вызывали улыбку. Быть с ней, это дополняло его так, как он не догадывался, что было возможно. С Бетани он не думал о себе как о чем-то отдельном, от тысяч других вокруг

Он просто был… собой

Ди даже стала зависать с ними, когда он приводил ее к ним домой. Деймон никогда не был там, когда была она, и на самом деле он не потеплел к ней, но когда они сидели за ланчем, он держал себя в руках.

Это убивало его, что Деймон все еще не принял их отношения. И он знал, что это волновало Бетани тоже, потому что она не хотела быть причиной их проблем, но они пытались. Это все на Деймоне. Он примет это, когда ему захочется.

И сейчас он знал, где Деймон. Он с Эш. Они снова вместе. И не смотря на то, что это беспокоило его, он молчал. Вся эта ситуация, как бросать камни в стеклянном доме, отстой

Раздался стук в его переднюю дверь. Улыбаясь, Доусон спустил ноги с дивана и пошел открывать.

Бетани стояла там, ее волосы были уложены в высокий хвостик. Его взгляд скользил по ней, и, черт у него были причины больше любить теплую погоду. Она была одета в шорты, открывающие ее ноги и толстовку поверх майки.

Она вытянула одну ногу.

— Это мои единственные кроссовки, думаешь, они сойдут?

Ни слова не говоря, он обнял ее за талию и легко поднял ее.

— Там ты будешь выглядеть в этом отлично.

Она рассмеялась.

— Доусон…

Опуская ее медленно он ухмыльнулся, и ее щеки покраснели. Ее глаза цвета виски нагрели секунды, прежде чем он поцеловал ее. Когда он опустил ее на ее ноги, она слегка покачнулась

— Мне нравятся такие приветствия, — сказала она, касаясь своих губ.

Его глаза следили за ее движениями по этим рогозовым губкам. На мизинце было немного зеленой краски, заметив это, его сердце раздулось. Пока он обернул свою руку с той, что она водила по рту, он понял, что он без ума от нее. Потянув ее в гостиную, он продолжал идти, пока его ноги не натолкнулись на диван, и он сел. Бетани забралась на его коленки и обернула руки вокруг его шеи.

Доусон перестал дышать, запрокинув голову, и она опустила свои губы к его губам.

Поцелуй был глубоким и обжигающим, бесконечным. Не разрывая контакта, она расстегнула свою толстовку, и он скинул ее с ее плеч. Пробегая пальцами по ее голой коже, он улыбнулся в ее губы, когда она задрожала.