— Отдыхаем? — дверь открыли, разумеется, пинком. Конан решил меня проведать. — Ты неплохо устроился. Впрочем мы с Дженной ничуть не хуже, и Гвайнард с Вильконом тоже… Живет Ройл не на широкую ногу, но цену удобствам знает.

Киммериец расположился в пышном кресле напротив и с сожалением взглянул на девственно чистый столик, которому давно следовало бы украситься кувшином с вином. Положение спас неведомо откуда появившийся Джигг — мой новый камердинер с бесшумностью мыши проник в комнату и почтительно застыл у порога с серебряным подносом в руках.

— О, ваше величество… Вы позволите?

— Валяй, — кивнул Конан. — Вино и ветчина? Отлично! Эй, друг, притащи еще один кувшин. Этого нам будет маловато!

Джигг посмотрел на короля странно, но возражать не стал.

— Как будет угодно вашему величеству.

И снова растворился в пустоте.

— Конан, с прислугой подобного сорта не следует так обращаться, — усмехнувшись сказал я. — Этот Джигг по величественности и знанию куртуазии даст форы любому обыкновенному королю.

— А я какой?

— А ты — король варварский. Если будешь говорить камердинеру «валяй» или «эй, друг», введешь его в состояние, близкое к помешательству, — по его представлениям король должен быть…

— Ради всех богов, не начинай снова! — решительно перебил киммериец и едва за голову не схватился. — Все церемонии и расшаркивания остались в Тарантии! В конце концов, я тоже хочу недолго побыть человеком, а не… — тут Конан скорчил мерзкую рожу и просюсюкал, весьма похоже передразнивая зануду-канцлера, помешенного на куртуазии и приличиях, — …коронованной особой, обязанной своим поведением подавать достойный пример добрым подданным Трона Льва. Тьфу!

— Хорошо, оставим, — я поднял ладони в примирительном жесте. — Ты не плюйся, а лучше налей вина. Джигг, молодчина, как чувствовал — притащил два бокала!

Вино оказалось прекрасным, но вкус мне не был знаком — видимо, использовали какой-то местный сорт винограда. Табронийская провинция виноделием не славится, но здесь прижились несколько офирских сортов, из которых дворяне округи изготавливают весьма достойные напитки, дабы не тратиться на дорогущие пуантенские или шемские вина.

— Что будем делать? — Конан поставил вопрос напрямую. — Нехорошо, конечно, решать важные вопросы без Зенобии и Гвайнарда, тем более, что все случившееся их касается напрямую. Но они уже спят… А ты у меня тайный советник. Отрабатывай королевское жалование — советуй.

— Что будем делать с чем? — Не до конца понял я. — Ты про ревенанта, что ли?

— Эту тварь мы и так загоним обратно в Черную Бездну, — легкомысленно отмахнулся Конан. — Что делать с теми, кто строит нам козни? Сначала натравили демонов в Шамаре, потом передали письмо, которое принес человек, носящий древнее кхарийское проклятие и запросто хранящий в мешке копии карт Ахерона, о которых даже ты, большой любитель старины, никогда ничего не слышал. Гвайнарда совершенно недвусмысленно пытались убить из-за некоего артефакта, найденного Ройлом, а сам артефакт становится предметом охоты этих самых фатаренов или как их там… Не слышу советов, барон.

— Полагаю, сначала надо вдумчиво побеседовать с маркграфом, — сказал я. — Затем соколиной почтой отправить подробнейшее послание в Тарантию барону Гленнору. Пусть делом секты поклонников Изначальной Тьмы займется тайная служба, привлекут лучших конфидентов… Если, конечно, нас преследуют именно фатарены, и мы не ошибаемся.

— Мне одно не нравится, — задумчиво сказал Конан. — Что все ниточки этой истории увязываются на наследие Кхарии. Артефакт Ройла — якобы кхарийский.