— Я не желаю знакомиться с этим монстром, — быстро сказал Конан. Зверь тем временем выдохнул еще одну струю пламени, и шикарный иранистанский ковер наконец-то начал тлеть. Джигг тотчас шагнул вперед и аккуратно затоптал искры.

— Убери отсюда эту тварь!

— Как будет угодно вашему величеству, — чуть поклонился камердинер. — Видимо, Пончика привлек запах ветчины с вашего стола… Пончик, пойдем. Господам нежелательно твое общество.

Собакообразное чудовище по имени Пончик послушно развернулось и потрусило в темноту коридора.

— Ваше величество и господин барон еще что-нибудь желают? — Джигг поставил на столик обещанный кувшин с вином и застыл в величественно-почтительной позе. — Могу предложить изумительные фрукты, только вчера доставили из Ианты…

— Нет! — рявкнул Конан. — Иди… те.

— Позволю себе пожелать вашему величеству и господину барону покойной ночи. В случае необходимости господин барон всегда может вызвать меня при помощи звонка колокольчика.

Джигг указал на шнурок с кисточкой возле двери, развернулся и отбыл.

Дверь бесшумно затворилась.

— Ну и дом… — выдохнул киммериец, плюхаясь обратно в кресло. — Я всегда знал, что Ройл чуток не в себе, но заводить в доме хэллхаунда? Верх своеобразия!

* * *

Если вы думаете, что в дальнейшем этот вечер продолжался мирно и безмятежно, то весьма глубоко заблуждаетесь. На мою долю выпало еще несколько сюрпризов, вызвавших появление в русой шевелюре барона Юсдаля десяток новых седых волосков.

Мы с Конаном благополучно употребляли замечательное сладкое вино маркграфа, разговаривали, строя самые невероятные предположения о природе постигших нас неприятностей, перемывали косточки черным магам и на чем свет костерили противных кхарийцев, которые даже через тринадцать столетий ухитряются причинять неприятности своим старинным врагам из хайборийского племени. Лишь когда на донжоне два раза бухнул колокол, отмечая, что все нормальные люди в такое время видят десятый сон, мы собрались на покой.

— Ладно, почесали языками и хватит, — добродушно сказал киммериец, поднимаясь со своего кресла и потягиваясь. — Пойду к себе…

— И даже не поговоришь со старым другом?

Новый, совершенно незнакомый мне голос послышался из дальнего угла комнаты. Голос скрипучий и… Как бы это сказать? Не совсем человеческий. Нотки проскальзывали странные.

Боги всеблагие, откуда здесь взялся еще один человек?

Тем временем незнакомец, облаченный в широкую черную хламиду с капюшоном (мне это явление моментально напомнило Черного Отшельника, посетившего нас в «Фениксе»), шагнул к нам, попутно стягивая с головы капюшон.

Вот тут я едва не сорвался. Понимаю, что дворянин с моим воспитанием и положением не может (не имеет права!) издавать визги, более приличествующие старой деве, узревшей мышку на своем туалетном столике, но… Только собрав всю имевшуюся в наличии волю отпрыска старинного баронского рода, я подавил желание громко возвестить всем обитателям замка Ройл о своих чувствах.

Оно было ужасно. Отвратительно. Этот кошмарный монстр будто сошел со страниц сочинения Стефана Короля Историй о вампирах Ло-Салима, а данное произведение знаменитого сказочника я полагаю одним из самых жутких и душераздирающих — Стефан превзошел сам себя, описывая гнусных кровососов, негодяйски уничтоживших жителей мирной деревни в Пограничье.

Голова походила на человеческую — нос, уши, подбородок, довольно высокий лоб. Два глаза ярко-желтого цвета не имеют зрачков. Тонкая кожа — белая с чахоточным серовато-голубым оттенком. Отверстая пасть (у меня язык не поворачивается назвать это ртом!) оснащена таким впечатляющим арсеналом сверкающих конусообразных зубищ, что и в кошмарном сне не привидится.