Пройдя сквозь ряды Третьего легиона, они зашагали мимо темных железных фаланг Десятого. Севатар поймал себя на том, что рассеянно шарит глазами по рядам, высматривая знаки различия воинов, убитых им на Исстваане.

— Господин? — спросил он после того, как несколько минут прошли в молчании.

— Говори, Сев.

— Почему вы нас ненавидите?

Он задал вопрос тихо и взвешенно, без всякого намека на оскорбление или злость. И все же его слова заставили Курца замереть на полушаге и развернуться. Длинные изогнутые лезвия, выступавшие из латных рукавиц над костяшками примарха, отразили золотой свет императорского нимба, оставшегося в нескольких кварталах позади.

— Что?

Севатар спросил так же небрежно, как и в первый раз:

— Почему вы, единственный из всех примархов, ненавидите свой Легион? Чем мы перед вами провинились?

Курц скупо улыбнулся.

— Недавно я говорил с Ангроном и Лоргаром. Они рассказали мне о чистках в своих легионах, о том, как уничтожают неблагонадежные элементы в Двенадцатом и Семнадцатом. Услышав их слова, я расхохотался от абсурдности этой идеи. Убивая слабых, неверных или поддавшихся скверне потомков своей генетической линии, они точно знали, когда следует остановиться. А я бы даже не знал, с кого начать.

Севатар пренебрежительно фыркнул.

— В любой другой день, отец, такие слова могли бы ранить мои чувства.

— Оглянись вокруг, — сказал Курц. — Ты родился на этой планете. Здесь ты вырос, так же, как и я. Император хвалил меня за то, как я управляю этим миром. Мной восхищался даже Фулгрим. Образец послушания. Покорный мир, говорили они. Были ли мои подданные счастливы? Имело ли это вообще значение? Я превратил их в людей, несмотря на животные страсти. Привил им цивилизацию, несмотря на низменные инстинкты. Я поднял их над уровнем звериного стада. В этом состояла моя ответственность перед ними — ответственность высшего существа. И я исполнил свой долг.

Курц окинул взглядом серые шпили, вздымавшиеся повсюду вокруг. Смог заводов и мануфакториумов окутывал их верхушки ядовитой пеленой.

— И посмотри, как люди отблагодарили меня. Не прошло и пары лет после моего ухода, и все пошло вразнос. Моя собственная планета отравила легион рекрутами, которых невозможно превратить в солдат. Насильники. Убийцы. Воры. Отбросы. Подонки. Шваль.

Севатар почти рассмеялся.

— Господин, но вы точно такой же. Легион поражен злом и анархией, потому что создан по вашему образу и подобию.

— Нет, — это единственное слово было пропитано сожалением. — Нет, ты не понимаешь. Я никогда не претендовал на совершенство, Севатар. Но я стал грешником, чудовищем, Ночным Призраком ради того, чтобы моим людям не пришлось становиться такими. И полюбуйся на результат. Полюбуйся на рекрутов с Нострамо, набранных меньше чем через десять лет после моего ухода. Погляди на ту мразь, что они мне присылают. Посмотри на гнусные человеческие отбросы, которых апотекарии накачивают моим генетическим материалом и превращают в сверхлюдей. Восьмой легион отравлен, Сев. Целые поколения людей стали убийцами по моему образу и подобию, но у них нет моих убеждений. Они насильники и головорезы потому, что им это нравится, а не потому, что кто-то должен взять на себя эту роль.

— Конечный результат один и тот же, — возразил Севатар. — Страх — наше оружие.

— Страх должен быть средством, а не целью. Посмотри, сколько крови пролил мой легион за последние годы, еще до того, как Крестовый поход подошел к концу. Страх превратился в цель. Повелители Ночи не желали ничего другого. Они питались страхом. Мои сыны были сильны и пускали кровь слабым ради забавы. Так скажи мне, капитан, где тут благородство?

— А что благородного во всем этом? — Севатар обвел рукой ближайшие улицы Нострамо Квинтус.