Сделав несколько глубоких затяжек, майор направился навстречу Ревазу Мчедлишвили.

— Чем порадуете, следопыты? — с затаенной надеждой спросил он.

— Экспертиза покажет, — лукаво улыбнулся Реваз. — Но вам, Александр Яковлевич, по секрету скажу: чертовски большое сходство.

В этот момент к ним подошел Полосухин и протянул майору небольшой листок бумаги, где был записан номер «Жигулей», фамилия и инициалы водителя, приведен его словесный портрет.

— Здесь мне все ясно, — одобрительно кивнул Голиков после недолгого молчания, — а как вел себя этот Баринов во время вашей гм… беседы?

— Нормально. Возмутился, естественно, но не кричал.

— Я вот что хочу спросить: не вел ли себя водитель по отношению к вам несколько настороженно, с опаской, понимаете?

Полосухин сдвинул фуражку на затылок и потер переносицу.

— Да, пожалуй. Вы знаете, он все время с каким-то нездоровым любопытством наблюдал за мной.

— А он не мог заподозрить, что милиция в вашем лице проявляет к нему повышенный интерес?

— Нет, что вы, я не давал для этого никаких оснований. Уж скорее он решил, что я немного того… — Юрий выразительно постучал указательным пальцем по лбу.

— Ну, спасибо, — неожиданно для себя майор нервно рассмеялся.

В управлении Голикова ожидал еще один сюрприз.

Приехав домой на обед, Сергей Бородин возле подъезда встретил соседа — Евгения Петровича.

— Добрый день, Сережа! А я-то думаю, кто это на таком министерском лимузине разъезжает? Ну, рассказывай, как успехи. Хотя, что там спрашивать, сам вижу — ты теперь на коне.

— Да, на таком «коне» можно без капремонта на край света ехать, — самодовольно ответил Бородин. — Зато на работе дел хоть отбавляй.

— Что так? — посочувствовал сосед.

— А вы про убийство водителя такси слышали?

— Слыхал, болтают по этому поводу всякое. Жалко парня, и надо было ему так неосмотрительно поехать ночью за город. Кстати, если не секрет, бандюг этих поймали?

— Не сомневайтесь, Петрович, разыщем, — важно произнес Бородин, напустив на себя вид бывалого детектива. — Всего вам я сказать не могу, сами понимаете, служебная тайна.

Пытаясь выглядеть значительней, Сергей в последнее время заимел привычку несколько приукрашать свои служебные, обязанности. Как-то в беседе с соседом он даже намекнул, что с его мнением считается сам начальник уголовного розыска.

— Да ради бога, Сережа, я все прекрасно понимаю, — запротестовал Евгений Петрович. — Служба есть служба. Просто обидно, что хорошего человека нет, а какие-то гады преспокойно разгуливают на свободе.

— Ничего, долго им гулять не придется. А что касается того, был ли потерпевший хорошим человеком, так это пока, как говорится, вопрос, за семью печатями. — Сергей любил щегольнуть мудреным выражением, но при этом частенько вставлял в цитату слова из «другой оперы», в результате чего фраза теряла изначальный смысл.

— Как тебя понимать?

— Честные люди в тюрьме не сидят.

— Согласен. А к чему ты это говоришь?

— Да к тому, что сегодня утром, когда я в «управе» дожидался шефа, мы получили такую информацию о прошлом водителя, что все рты пораскрывали. Оказывается, он был ранее судим, хотя этот факт тщательно скрывал.

— Ну, так здесь нет ничего удивительного.