Ай какой затейник этот самый Т'хэ Крафт. Знает, что страх, переходящий в ужас, и напоминание о почти бесконечной боли — хорошие средства для дрессировки послушных, покорных и не спрашивающих лишнего слуг. Наверняка еще и Ушедшие кое-чего из методик подсказали. У них ведь опыт веков и тысячелетий в самом прямом смысле слова. Эти существа практически бессмертны, как я успел узнать. От старости точно не помирают, да и убить их крайне сложно. Даже не самих Ушедших вроде Г'Рахна и прочих, а их инструменты вроде рилл и тому подобной нечисти.

Сэмфорд боится. Сильно, до мокрых штанов и икоты, поскольку видел, ЧТО делает со своими врагами Крафт. Но вместе с тем понимает, что от меня он получит то же самое. Только Ден Крафт далеко, а я вот он, сижу и смотрю на него. Для таких как он выбор в подобных ситуациях очевиден. Поэтому…

— Я не спрашиваю почему ты отдал Крафту моего друга. Это и без слов понятно. Я спрошу о том, куда его повезли. Я знаю, что тебе это известно. Итак?

— Рассветная Шахта! Это название поселка. Господин Крафт произнес эти слова тогда, когда приказывал своим людям. Он…

— Продолжай, не мнись, как начинающая шлюха перед клиентом. Ты уже давно свою, кхм, «невинность» во всех смыслах этого понятия потерял.

— Вашего друга… подарили хозяину Рассветной Шахты. Как «знак уважения». Если господин Крафт кого-то уважает… Тот человек должен быть таким же демоном, богомерзким созданием, по которому пекло рыдает!

— Но-но! Ишь как разошелся то, болезный, — и уже обращаясь к Максу, я заметил. — Вот ведь затейник какой нам попался. Наркота, детская и гомопроституция, коррупция, заказы на убийства конкурентов и просто мешающих персон. И это существо еще пытается выставить кого-то другого «дьяволом во плоти». Хотя… Может Крафт и ему подобные и близки к дьявольской сути, но наш нынешний клиент больше всего смахивает на разговаривающее и принявшее человекоподобную форму дерьмо.

— Точно сказал, Герцог. И никакой дорогой одеколон его не спасет. Уже не спасает.

Ну да, склонен согласиться с «антикваром». Лайз Сэмфорд усиленно потел он страха, и запашок от него исходил… довольно неприятный. Надеюсь хоть не обосрется, тогда вообще тоска-печаль будет. И вообще, надоел уже.

— Будешь позволять себе лирические отступления — мой друг сделает тебе больно. Понял? Тогда продолжим. Кто заправляет в Рассветной Шахте?

— Не знаю, — замотал головой Сэмфорд. — Поймите вы, я не работаю на Крафта! Он просто появляется, если ему что-то нужно, и берет это. У всех, к кому приходит, ему не отказывают. А некоторые даже не помнят, что он к ним приходил. Помнят только те, кто должен. Помнить и бояться его! Я знаю только то, что мне позволено.

— А что тогда полез руины того особняка раскапывать? — усмехнулся я. — Жадность глаза застилает, да?

Сэмфорд вроде бы соглашаясь, опустил глаза, но мне это почему-то сильно не понравилось. А интуиции я привык доверять, особенно при общении с такими вот типусами.

— И почему я тебе не верю? Наверное потому, что страх, особенно доходящий до самого нутра, напрочь отшибает жадность даже у таких озабоченных деньгами как ты. Зато возможность избавиться от страха, выжигающего то, что ты считаешь своей душой — дело совсем другое. Ты ведь отдал приказ своему холую, Самуэлю Баттону, искать все необычное. Быстро искать, не считаясь с затратами и возможными жертвами. Правда он так и не успел ничего найти. С нами повстречался и все, каюк. Правда, перед смертью исповедался, все рассказал, да в подробностях.

Молчание.