Вычищали чужих.

Напомним вкратце концепцию трехцентровости нашего мира ("внешники", "внутренники", неугодники): не только в маленьком городишке население можно разделить на торгашей, бандитов и созидателей, но подобно разделяется и народ, страна - и даже планета в целом. Созидатели довлеют к неугодничеству, а плутократы и бандиты - к стае. Стайные ненавидят неугодников, хотя без созидателей обойтись не могут, еще они соперничают между собой. Кавказец, подобно князьям Багратионам, относился к "внешникам" (тоталитарникам, бандитам, прогерманцам) и органически ненавидел стаю, строящуюся на несколько ином принципе - "внутренническом" (плутократия, торговцы, проангличане, проамериканцы, демократы, ревизионисты).

Разумеется, "внешники" вычищали и "внутренников", и "внешников"-конкурентов, поэтому был убит Левка Троцкий и многие коммунисты (Зиновьев, Каменев, Бухарин и т. п.) с демократами (типа Горького). Стая должна быть стаей, и вождю-"внешнику" разрыхлители в ней не нужны никакого рода.

Есть в истории сталинщины деталь, которую хотя и вспоминают с омерзением, но никак не толкуют. Но именно в этой детали, в этой "странности" и раскрывается сущность репрессий Сталина - в рамках теории стаи.

Дело в том, что для ареста человека требовался донос. Он не был бы нужен, если бы требовались репрессии сами по себе - для устрашения и сплачивания. Но доносы - ложные, ничем не доказанные письменные доносы от соседей, причем далеко не всегда меркантильные, скажем, ради комнаты сплавляемого в концлагерь, требовались, - следовательно, они были нужны для чего-то другого.

А для чего?

Что было нужно: бумага или недовольство соседей?

Ну вот, как говорится, слово произнесено…

Да, действительно, механизм отбора в ГУЛАГ был подозрительно похож на механизм рекрутского набора времен Кутузова: стержнем было - неприязнь общины, соседей и иногда даже семьи. Иными словами, бытовое доносительство преданного "внешнику" Сталину населения отсеивало чужих - неугодников и "внутренников".

Таким образом, сталинская армия усилиями старосты Сталина и угадывавших его желания исполнителей-"внешников" всей страны, в противоположность армии кутузовской, резко обеднялась "внутренниками" и неугодниками!

И вот этот-то принципиально иной социально-психологический состав двух армий - кутузовской (неугоднической) и сталинской (угоднической) во многом и определил столь различное их поведение при столкновении с захватчиками.

Сталинский исполнитель ("комсомолец"), привыкший в теле своих дедов, прадедов и прапраотцов к верности принципу авторитарности, и, как следствие, повиновению сельскому старосте (вождю), лишь только соприкасался с побеждающей стаей некрофила Гитлера, тут же начинал чувствовать в себе неодолимую потребность подчиниться Главному Старосте.

И сдавался - тысячами и миллионами.

Фашист проходил сквозь многочисленные ряды советских войск как раскаленный нож сквозь масло (за редкими исключениями) - способных его остановить неугодников было недостаточно: они сидели в ГУЛАГе, были сведены в безоружные строительные части (об этом - особая глава), или прятались. Вместо них были русские комсомольцы-сталинцы, да и то разбавленные (тоже, заметьте, личными усилиями Сталина) исторически привыкшими к изощренной авторитарности азиатами…

Молниеносные успехи Гитлера и толпы сдавшихся в плен показали, что никакие горы заготовленного оружия, никакие толстенные тома, которыми снабжались политработники, не могли превратить толпу исполнителей в воинские части, способные защищать Родину и родню от сверхвождя.

Немцев остановили под Москвой. Остановили сибирские дивизии (из традиционно неугоднического населения; в русско-японскую они тоже были самыми стойкими), ополчение, новобранцы, колонны выпущенных из ГУЛАГа - и погнали вон.