— Милая, зачем тебе…

— Мне нужна картина. — Девушка уперлась, заставив Ричарда остановиться. Мысли путались у нее в голове, она едва стояла на ногах, но знала, что без картины не уйдет.

— На улице журналисты…

— Я заверну холст в марлю.

Высвободившись, Суини пошла в студию и сняла картину с мольберта. У нее всегда были под рукой лоскуты ткани на случай, если придется что-то протереть или обернуть холст. Так она и сделала. Ричард не отходил от Суини ни на шаг, с тревогой наблюдая за ней, но она была слишком утомлена, чтобы успокоить его. У нее едва хватало сил сделать самое необходимое. А забрать картину она считала совершенно необходимым.

Полицейский провел их через толпу зевак и журналистов, запрудивших коридор. В лицо Суини били фотовспышки; ее и Ричарда тут же забросали вопросами, но девушка даже не слышала их. Ричард тоже отмалчивался. Его узнали, кто-то назвал его по имени, но он не отозвался, сосредоточив внимание только на Суини и стремясь побыстрее выбраться на улицу. Ричард лишь выругался себе под нос, но кроме Суини, его никто не услышал.

Водитель оторвался от двух журналистов, пытавшихся последовать за ними, и благополучно доставил Суини-и Ричарда домой. Девушка крепко стиснула холст и посмотрела на ступеньки, сомневаясь, что без посторонней помощи поднимется на крыльцо, а уж тем более — по лестничному пролету внутри дома.

— Идем, милая, — мягким ободряющим голосом сказал Ричард.

— Я не ребенок. — Суини сердито посмотрела на него. — И прекрасно себя чувствую.

— Конечно.

Ну вот, теперь он успокаивает ее. Суини терпеть не могла, когда ее успокаивали. И была совершенно уверена, что сумеет подняться по ступеням без его помощи. Но чтобы не показаться неблагодарной, все же оперлась на руку Ричарда.

Он отпер дверь, впустил Суини, вошел сам и включил сигнализацию.

— Оставь картину здесь.

— Нет, я хочу взять ее с собой наверх.

Видимо, Ричард решил не тратить время на препирательства. Он поставил сумку возле лестницы и подхватил на руки Суини, холст и все, что у нее было с собой.

— Твое плечо! — воскликнула девушка, пытаясь вырваться из его объятий.

— Не дергайся, иначе сделаешь мне больно.

Суини неподвижно застыла, по-совиному хлопая огромными глазами, и не шевелилась, пока Ричард не поднялся на второй этаж. Если бы она устала не так сильно, Ричард рассмеялся бы.

Он опустил Суини на кровать. Девушка уснула прежде, чем он успел сбросить обувь.

Ричард стянул с девушки джинсы, но оставил на ней свою футболку. Раздевшись сам и накрыв Суини одеялом, Ричард опустился рядом с ней и прижал девушку к своему правому боку. Заставив себя забыть о боли в левом плече, Ричард сконцентрировался на приятной мысли о том, что Суини жива и лежит в его объятиях.

Солнце уже взошло и заливало комнату ярким светом, когда Ричард проснулся от беспокойных движений Суини. Он открыл один глаз и посмотрел на часы. Половина восьмого.

— Спи, еще рано, — пробормотал он, но Суини, не отвечая, мотала головой по подушке. Когда же она сорвала с себя одеяло, Ричарда охватил холодок; он понял, что девушка спит.

Она соскользнула с кровати, двигаясь так плавно, что Ричард едва ощутил, что Суини выбралась из его объятий. Она встала около кровати. В ее открытых глазах застыла пустота. Казалось, девушка испугана и хочет куда-то бежать, но сама не знает куда.

Ричард поднялся с постели, обнял Суини и легонько встряхнул.

— Милая, проснись. Сегодня тебе не нужно рисовать. Возвращайся в постель.

Прошло немало времени, прежде чем девушка моргнула и посмотрела на него затуманенным взором.

— Что? — пробормотала она.