Эдвард ухмыльнулся и сел напротив нее.

– Зато пострадал мой внешний вид. Мне не хватило времени, чтобы переодеться.

– Вы и так хорошо выглядите.

Джина тут же пожалела о своих словах, которые прозвучали слишком интимно.

– Спасибо.

Она уловила в тоне Эдварда довольные нотки, но не посмела посмотреть ему в глаза и поэтому сосредоточила свое внимание на тарелке с великолепным угощением.

– В любом случае, я пришла к вам поговорить насчет вечеринки у вашего босса, – торопливо заговорила Джина. – А не затем, чтобы вы производили на меня впечатление, – едва слышно добавила она.

– Но я не отказался бы от того, чтобы поразить вас хотя бы немного, – тихо произнес Эдвард. – Должен же я удовлетворить свое мужское тщеславие.

Джина подняла голову и, увидев дразнящие огоньки в глубине его темных глаз, улыбнулась.

Как от такого мужчины могла уйти жена? – терялась в догадках Джина. Эдвард казался ей глубоко порядочным, теплым человеком. Может, он любитель поволочиться? Она вдруг поняла, что слишком долго смотрит на него, и поэтому быстро отвела глаза.

– Отдавая должное вашему мужскому самолюбию, могу сказать, что ужин ваш просто великолепен, – мягко проговорила Джина.

– Благодарю вас. Я люблю готовить, хотя времени на это не хватает.

– У меня тоже. Но я плохой повар – у меня почему-то все пригорает.

Эдвард рассмеялся.

– Если вы когда-нибудь пригласите меня к себе, напомните мне, чтобы я прихватил с собой несколько готовых блюд.

Это была всего лишь шутка, но сердце Джины пропустило один удар. Она подумала о том, как было бы приятно открыть дверь и увидеть на пороге Эдварда, пришедшего к ней на свидание... наклоняющегося, чтобы поцеловать ее.

Джина взяла со стола бокал и приказала себе выбросить эти мысли из головы. Что со мной происходит, в конце концов?! – сердито спрашивала себя молодая женщина.

В то время как она пыталась привести свои чувства в порядок, Эдвард продолжал беседу. До Джины дошло, что он говорит о своем боссе – могущественном Джеффе, как выразился Эдвард. Она постаралась сосредоточиться и впилась взглядом в лицо Эдварда, однако снова отвлеклась, потеряв нить разговора.

Четко очерченные скулы, квадратный подбородок. Во всем облике мужская, какая-то бархатистая, опасно возбуждающая чувственность. В самонадеянном ли блеске темно-синих глаз было дело или в обманчиво ленивых жестах, но даже двухминутного общения с Эдвардом было достаточно, чтобы понять: этот человек может иметь все, что захочет. Человек, который не боится жизни, который идет и берет то, что ему надо, который может всего добиться, который умеет и не боится рисковать. Кроме того, в нем чувствовались основательность и надежность. Может быть, поэтому Эдвард казался заботливым отцом.

– Что вы можете сказать обо всем этом? – спросил Эдвард.

Застигнутая врасплох Джина схватилась за свой бокал как за спасительную соломинку.

– Почему ваш босс решил, что вы до сих пор женаты? – осторожно спросила она.

Эдвард пожал плечами.

– Не знаю. Когда я устраивался на работу в эту компанию, в своем резюме я написал, что женат, и тогда это соответствовало действительности. Кэролайн еще не родилась. Но, к тому времени как меня утвердили в должности, Памела уже подала заявление на развод.

– Однако вы не поставили руководство в известность, что ваше семейное положение изменилось, – констатировала Джина.

– Я никого не собирался вводить в заблуждение. Просто так получилось. В офисе я бываю редко и, когда появляюсь там, то говорю в основном о работе. Если и упоминаю о своих личных делах, то только в связи с Кэролайн.

– Может, вы надеялись, что ваша жена вернется к вам? – предположила Джина.