– Я тоже так думаю. – Джина демонстративно взглянула на часы. – Мне пора. Уже поздно, и я...

– Вы не можете ехать в такую грозу, – нахмурившись, возразил он. – И потом, вы еще не пили кофе. Кроме того, нам надо обговорить детали завтрашнего вечера.

Дождь барабанил по стеклу с невероятной силой.

– Какие детали?

Эдвард сел на козетку и принялся разливать кофе по чашкам.

– Например, сколько времени мы уже вместе, и так далее. Если нам начнут задавать вопросы, мы должны отвечать на них одинаково. Вы согласны?

– Да, конечно.

Джина опустилась в кресло напротив него.

– Мне кажется, что нам не надо ничего выдумывать. – Эдвард передал ей чашку с кофе. – Я представлю вас как свою подругу. Если речь зайдет о Кэролайн, скажу, что она моя дочь от первого брака. Как вы считаете?

Джина пожала плечами. Теперь, когда Эдвард заговорил непосредственно о спектакле, который им предстояло сыграть, она уже не была уверена в том, что справится с ролью.

– У вас появились сомнения? – неожиданно спросил Эдвард, почувствовав ее колебание.

– Нет, – ответила Джина не вполне твердо. – Просто мне кажется, что я не справлюсь.

– Ерунда, еще как справитесь! У вас все великолепно получится.

Снова грянул гром, и почти сразу же по дому разнесся громкий плач Кэролайн.

– Извините, – пробормотал Эдвард, – на нее это так не похоже.

– Все в порядке, идите к дочке, – сказала Джина. – Мне и в самом деле пора домой. – Она допила кофе и встала. – Все вопросы мы, кажется, обговорили.

Уже в холле Джина спросила:

– Когда вы заедете за мной завтра?

– Около восьми.

– Хорошо. Я оставлю свой адрес вот здесь, на тумбочке. Идите к дочке, а то она разбудит всю округу.

– Спасибо.

Эдвард улыбнулся. Он действительно верил, что Джина справится со своей ролью, и не сомневался, что она понравится всем. А главное – его с ней ничего не связывает. После вечеринки они посмеются над всей этой историей и забудут о ней.

– Ну, я пойду. – Эдвард заторопился, подгоняемый пронзительным криком Кэролайн, и, наклонившись, быстро поцеловал Джину в щеку.

Он ощутил свежесть ее кожи и шелковистую мягкость волос. Чувственное восприятие на миг потеснило трезвый расчет, но Эдвард почти сразу же взял себя в руки.

4

Джина стояла перед большим зеркалом и придирчиво рассматривала себя. Подол черного, предельно простого, но очень элегантного платья почти касался пола. Лиф держался на тонких лямках, скрещивающихся на спине, обнаженной до лопаток. Волосы Джина зачесала назад. И, хотя никаких украшений на ней не было, тем не менее, выглядела она весьма эффектно.

Она брызнула духи на запястья и на шею и приказала себе не нервничать. Какое имеет значение, что думает о ее внешности Эдвард Хартли? Просто она редко бывает в свете и, раз уж представилась такая возможность, хочет доставить себе небольшое удовольствие.

Резкий звонок в дверь вывел ее из равновесия. Джина посмотрела на часы – Эдвард приехал точно в назначенное время.

Медленным шагом она направилась в прихожую, стараясь собраться с мыслями. Меня не интересует Эдвард Хартли, твердила она, словно отгоняла от себя злых духов.

Когда Джина открыла дверь, на ее лице сияла уверенная улыбка.

Эдвард был одет в темный вечерний костюм, на ярко-голубой сорочке выделялся синий с бордовыми полосами галстук. Эдвард выглядел великолепно. Джину обдало жаром, когда их глаза встретились.

– Привет, – поздоровалась она, не отводя взгляда.

– Привет.

– Я готова, возьму только сумочку, – сказала Джина, впуская его в квартиру.