— Можно покоя хоть немного? Ты ведь не дурак, чего же лезешь?

Парень оторопел и с видом петуха, окаченного бадьей воды, удалился, посылая в ее адрес что-то нехорошее. Ей было плевать.

Она перешагнула какую-то черту, сегодня был последний шаг… И теперь могла сказать все и сделать все, нимало не заботясь о последствиях. Впрочем, это было заложено в ней и раньше, но сейчас сцементировалось, как в отстроенном здании… Она сидела во дворике долго, вспоминала, забываясь, даже словно задремывая. Тихо шуршали опадающие листья, в воздухе стояла такая грусть, что казалось, весь мир должен упасть на колени и плакать, каяться… Сонечка вдруг громко рассмеялась в тишине дворика… Ну что, хотела стать «владычицей морскою»?.. А оказалась у разбитого корыта!

Ничего нельзя хотеть слишком! Даже красавицам не все удается… Уродина ее переплюнула, ее, Зинаиду, манекенщицу суперкласса!

Вот как бывает…

Тяжко, как старуха, поднявшись со скамейки, окинула прощальным взглядом дворик, дом и поплелась к остановке троллейбуса.

Касьяну казалось, что он сидит в Доме уже сутки. Обед сменился ужином, пришел пианист Витюша, чуть ли не десять раз присаживалась к его столику Ирина Андреевна…

Он болтал с ней о разных пустяках… Только один раз она его то ли огорченно, то ли с тревогой спросила: «Зиночку ждете?»

— Повидать бы ее не прочь…

Ирина сказала, что, вероятнее всего, она у Разакова — скоро они отправляются в Париж. Касьян хотел было уже попросить ее позвонить туда, но позвонил сам модельер: оказалось, что Зины там нет и не было, чем Разаков весьма раздосадован. Касьян — в который раз за сегодня! — обругал себя дубиной и непрофессионалом…

Как он мог отпустить Зину после ее странного прихода к Кирику Успенскому? Почему он не поехал за ней?.. Сейчас уже все стало бы на свои места.

И тут появилась она. Поля шляпы все так же опущены. Окинув зал взглядом и увидев Касьяна, кивнула ему, вымученно улыбнувшись, и сделала знак рукой, который он понял как «подождите, я сейчас».

У Касьяна отлегло от сердца, а то ему показалось, что он Зиночку уже никогда не увидит.

Из кухни снова вышла Ирина, присела к Касьяну.

— Увидели наконец свою любовь? Последнее время она что-то не в себе. Мрачна, я бы сказала, не по возрасту и без видимых причин. Ей бы петь и веселиться, как птичке-синичке, а не хохлиться, как больной вороне… Да-а, — протянула Ирина задумчиво, — мне чудится, у нее какие-то неприятности. Может, Разаков нашел лучшую модель? Я думаю, Зиночка ваша истинно любить не способна. Не огорчайтесь, — попросила Ирина, улыбнувшись. Она догадывалась, что Касьяна влечет не красотка Зина, а таинственная особа с ее именем.

— Да, кстати, — вдруг вспомнила Ирина, — я ведь провела расследование, чуть не по минутам… Никакая уродливая девица здесь не появлялась.

— Понял, — коротко откликнулся Касьян. — А что это не видно нашего мальчонку со шрамами? Он что, уехал?

— Нет, он здесь, — ответила Ирина, — только в какой-то меланхолии, и мне даже показалось, что к Зиночке он поостыл. Она в конце концов со своей фанаберией отошьет от себя всех мужиков! И будет сидеть одна, вот увидите.

Касьян усмехнулся. Так они сидели, пока сыщик опять не стал нервничать. Однако идти самому к ней не стоит… А может, это необходимо? Пока Ирина болтала, он метался, решив под конец через десять минут подняться к ней.

Сонечка, поднявшись наверх, стукнула в дверь к Максу.