Она уже обо всем догадалась.

— Ты собираешься попытаться спасти Кайла, верно?

Коннор не ответил.

— Джон, это бессмысленно. Это за тобой охотится Скайнет. Ты сам признался, что про попавшего в плен Кайла тебе сказала машина. Они пытаются тебя заманить. Это ловушка.

— Может, и ловушка. Но мы попробуем использовать эту ловушку против них.

Он протянул руку на верхнюю полку и достал оттуда полуавтоматический гранатомет 25-го калибра и коробку термобарических снарядов.

— Если Кайл умрет, Скайнет победит.

Кейт бессильно сжала кулаки и подошла ближе. Теперь она умоляла его:

— Джон, тебе нельзя идти туда одному. Риз ради тебя пожертвовал своей жизнью. Вряд ли он хотел, чтобы ты так пренебрежительно относился к своей жизни, предпринимая тщетную попытку его спасти.

Коннор помрачнел еще больше.

— Именно поэтому я и иду туда. Потому что он пошел. Потому что он спас жизнь моей матери и дал жизнь мне. Потому что я должен ему. Должен хотя бы попытаться.

— Джон, это самоубийство. Я не буду стоять и смотреть, как ты себя убиваешь.

Он отвернулся и зарядил магазин автомата, потом стал укладывать гранаты и пластиковую взрывчатку в ранец.

Кейт долго наблюдала за ним. Потом подняла пистолет и очень осторожно приставила дуло к своему виску. Коннор, прервав свое занятие, медленно повернулся к ней, и его взгляд заметался между ее лицом и пистолетом.

— Посмотри на меня. Как тебе это нравится? Вот и я сейчас ощущаю то же самое.

Лицо Коннора смягчилось.

— Кейт, прошу тебя…

Она медленно опустила пистолет. Но не взгляд.

— А как же наш ребенок?

Он глубоко вздохнул:

— Если я не смогу постоять за то, во что верю, каким же я буду отцом?

Она слегка взмахнула дулом пистолета.

— Мы говорили, что вместе пройдем через все испытания. Только поэтому мы так долго продержались. Если ты погибнешь…

Ее голос дрогнул, и она не смогла закончить фразу, не смогла выразить свою мысль. Силы Кейт, как и ее уверенность, были на исходе. Она так долго боролась, и она так сильно устала. Она знала, что и Джон устал не меньше, но он каким-то образом всегда умудрялся восстановить силы, всегда черпал их из неведомых глубин и в самые тяжелые моменты не терял уверенности. Кейт была сильной. Но не такой сильной, как Джон Коннор. Поэтому он должен жить. Ради Сопротивления. Ради всех. Ради нее.

Он видел, как она мучается, чувствовал ее боль.

— Твоя жизнь — это все, что имеет для меня значение, Кейт. Только ради тебя я мог сражаться все эти годы. Мое сердце остается с тобой. Оно всегда принадлежало тебе и всегда будет твоим. Я живу только ради тебя.

Он шагнул к ней, и пистолет выпал из пальцев Кейт. Он упал у ее ног, безмолвный и больше не опасный.

В глазах появились слезы и побежали по ее лицу, оставляя на щеках мокрые следы. Нежно улыбнувшись, она положила его покрытые шрамами руки на свой живот. Коннор поднял одну руку и дотронулся до ее лица, провел кончиками пальцев по скулам.

— Мы не будем прощаться, — прошептала Кейт.

— Не будем, — согласился он и поцеловал ее. Наконец она отстранилась. Кому-нибудь все равно надо было прервать поцелуй.

— Увидимся позже, ладно?

— Да.

Она улыбнулась сквозь слезы.

— Каждый раз, когда я смотрю в твои глаза, я понимаю, что мы поступаем правильно, — ласково прошептала она. — И я знаю, что мы все равно справимся. И что я не одинока.

Она указала на дверь оружейного склада, оставшуюся слегка приоткрытой.

— На тебе лежит ответственность перед всеми этими людьми, Джон.