Когда Катя вошла в гостиную, то ахнула. Комната была абсолютно пустая, без мебели и ковров. Посередине стоял небольшой допотопный столик, а возле него три подлатанных стула. В углу расположился широкий старый раскладной диван, и больше в комнате не было ничего. На окнах даже занавесок не было.

Катя окинула гостиную скептическим взглядом и свистнула:

— Вы что, не могли получше квартиру снять, чем у бомжа за бутылку дешевой водки?

— Это моя квартира, — обиженно произнес Коновалов и отвернулся. Катя сочувственно взглянула на него и замолчала.

— Чем тебе наша хата не нравится? — завелся Витек. — Нормальная комната, нормальная уборная, и кухня нормальная — жить можно.

— Я на кухне еще не была, но догадываюсь, что она не лучше уборной, — парировала Катя и встала к голой обшарпанной стене. — У меня дома в комнате такого размера собачка живет и то жалуется, что места мало. Хотя у нее на стенах ковры, а на полу медвежьи меха.

Алексей после этих слов обиделся окончательно, а Демин решил проучить заносчивую девчонку и пошел в атаку:

— Мы деньги не воруем, как твой папаша, а зарабатываем честным трудом. А честным людям много не платят, так как страна у нас бедная, можно сказать, нищая страна, и все разговоры про ее богатства — чушь. Нету тут никаких богатств, а те, что были, за кордон вывезли. — Витек замолк, надулся и сел за стол.

— Ты тоже садись, — произнес Коновалов и указал девочке на стул.

Кате, как гостье, дали самый прочный стул. Она села и с содроганием взглянула на угощение. На старом столе лежала протертая в нескольких местах скатерть, а на ней были разложены всякие вкусности. В некогда разбитой, но склеенной эпоксидной смолой тарелке красовались яблоки, апельсины, мандарины и груши. Они были свежие, только с рынка, издавали приятный, чарующий аромат и удивляли взор своей формой и цветом. Катя даже не поверила, что они настоящие — ковырнула один ногтем, и из образовавшейся ямки брызнул сок. Во втором, большом, не менее старом блюде находились пирожные и абрикотиновый торт. Именно этот торт был самым любимым Катиным лакомством. Она его просто обожала, но вида не подала и продолжила разговор в капризном тоне:

— Что это за дерьмо вы наложили? Я такое не ем.

— Как не ешь, — встрепенулся Витек, — это фрукты с рынка, мы их у черных втридорога купили и все для тебя. Я даже своей дочке ни одного персика не взял. — Он с досадой махнул рукой и обиделся еще больше.

— Ты их можешь не есть, — спокойно произнес Коновалов, — но тогда останешься голодной, так как жратвы больше нет.

— А вы что будете кушать? — спросила Катя.

— Хлеб и чай с сахаром. — Алексей отломил половину от свежей белой буханки и откусил кусок.

— Если не будешь есть, то я их Светлане отнесу, она съест с огромным удовольствием да еще спасибо скажет.

Катя подумала немного, почесала затылок и согласилась. После гулянья она сильно хотела кушать, и при виде яств у нее в желудке заурчало. Первым делом она взяла кусочек торта и запихнула в рот.

— Вот так, кушай, девочка, — кивнул Леха и улыбнулся.