– Ты мне не доверял?

– Не то. Просто не мог. Что‑то глубоко внутри… то, от чего мне необходимо избавиться.

– Снова контроль, а, Гулли? Ты одержим.

– Да, одержим. Я не могу обучиться самоконтролю, Джиз. Хочу, но не могу.

– А ты пытаешься?

– Да. Видит бог, да. Но вдруг что‑то происходит, и…

– И тогда ты срываешься. «Мерзкий, извращенный, отвратительный негодяй. Зверь. Хуже зверя».

– Что это?

– Один человек по имени Шекспир написал. Это ты, Гулли… когда теряешь контроль.

– Если бы я мог носить тебя в кармане, Джиз… предупреждать меня… колоть меня булавкой…

– Никто это за тебя не сделает, Гулли. Ты должен научиться этому.

Фойл надолго замолчал. Потом проговорил неуверенно: – Джиз… насчет этих денег…

– К черту деньги.

– Могу я не делиться?

– Ох, Гулли…

– Нет… не то, что я жадничаю. Если бы не «Ворга», я бы дал тебе все, что ты хочешь. Все! Я отдам тебе каждый цент, когда кончу. Но я боюсь, Джиз. «Ворга» – крепкий орешек… этот Престейн, и Дагенхем, и их адвокат, Шеффилд… Я должен экономить каждый грош, Джиз. Я боюсь, если я дам тебе хоть одну кредитку, то именно ее мне не хватит на «Воргу». – Он замолчал.

– Ну?

– Ты одержим, – устало произнесла она. – Совершенно одержим.

– Нет.

– Да, Гулли. Какая‑то малая часть твоя занимается любовью, а остальное живет «Воргой».

В этот момент неожиданно и пронзительно зазвенел радар.

– Прибыли, – выдохнул Фойл. Вновь напряженный, вновь одержимый, он рванулся в контрольную рубку, Фойл налетел на астероид с необузданной свирепостью вандала. Корабль резко затормозил, выплевывая пламя из носовых дюз, и лег на орбиту вокруг кучи хлама. Вихрем проносясь мимо большого люка, из которого Джозеф и его братия выходили на сбор космических обломков, мимо кратера, вырванного Фойлом из бока астероида во время отчаянного броска на Землю. Они прошли над окнами парника и увидели сотни запрокинутых лиц, мелких белых бликов, испещренных татуировкой.

– Значит они все‑таки спаслись, – пробормотал Фойл. – Ушли вглубь астероида… пока ремонтируют остальное.

– Ты поможешь им, Гулли?

– Зачем?

– Ведь по твоей вине все они чуть не погибли.

– Пускай проваливают к черту. У меня своих хлопот хватает. Но я рад. По крайней мере, не будут мешать.

Он сделал еще один круг над астероидом и подвел корабль к кратеру.

– Начнем отсюда. Одевай скафандр. Джиз. Пойдем! Пойдем!

Он гнал ее, сжигаемый нетерпением и гнал себя. Они залезли в скафандры. Вышли из корабля и стали продираться сквозь дебри кратера в холодные внутренности астероида, извиваться и протискиваться в узкие извилистые ходы, словно пробуравленные гигантскими червями. Фойл включил микроволновый передатчик и обратился к Джиз.

– Осторожнее, не потеряйся. Держись ближе ко мне.

– Куда мы идем, Гулли?

– К «Номаду». Помню, что они вцементировали его в астероид. Не знаю где. Надо искать.

Они двигались бесшумно в безвоздушных проходах, но звук передавался по скалам и стальным каркасам. Когда они остановились перевести дыхание у изъеденного корпуса древнего крейсера и, прислонившись к нему, услышали ритмичный стук.

Фойл мрачно улыбнулся.

– Джозеф и Ученый Люд. Просят на пару слов. Уйдем от ответа. – Он дважды стукнул по корпусу. – А теперь личное послание моей жене.