Вы могли забыть, но это лишь привычная реакция.
В данной аналогии помойкой является бессознательное. Не коллективное бессознательное, а ваше личное, уникальное, где каждая вещь подписана вашим именем, бессознательное, которое может без объявления начать швырять в вас эти вещи – как случилось с Джоди в тот день, когда она стояла у лифта после встречи с Джерардом, где вспомнила сон про Даррела. К ее чести надо подчеркнуть, и это демонстрирует огромную осознанность, что Джоди не пренебрегла значимостью этого события, а увидела в нем наглядный урок по психологии. Это было похоже на вспышку, от которой перехватывает дух: бессознательное перестало быть просто теорией из книжек, выдуманной парадигмой или раздутой фикцией, а приобрело такую же реальность, как нос на собственном лице, как банка соленых огурцов. По Юнгу, все элементы бессознательного стремятся к внешнему выражению; какая-то засевшая внутри неосознанная ситуация проявляет себя вовне как судьба. Греческий философ Гераклит имел в виду то же самое, называя характер судьбой.
Как бы Джерард обрадовался, узнав, что сон клиентки вытянул это ценное детское воспоминание. Наконец, появилось что-то, за что можно ухватиться, к чему он и шел, ведь он словно чувствовал, что его что-то ждет, и продвигался к этому спокойно и целенаправленно, ожидая этого самого момента, падения этого самого топора. Джоди было любопытно, по каким признакам ее терапевт обо всем догадался, и ей хотелось бы об этом спросить, но, как выяснилось, она ему особенно и не доверяла, и решила не задавать вопросов. Она утаила и этот секрет, ничего о нем не сказав, решив, что лучше вообще не открывать этот ящик, пусть лежит там и задыхается. Она считала это своим правом, что это в ее же интересах. Во время учебы она узнала, что такие вещи необходимо проговаривать, но в итоге-то она осталась точно тем же человеком, со счастливыми воспоминаниями о детстве. В жизни никогда ничего не бывает на сто процентов, и даже девяносто девять – огромная удача. Джоди оставалось решить вопрос с этим гадким одним процентом, найти способ его как-то сдержать.
Она резко прекратила всякое общение со старшим братом и с тех пор, уже два десятка лет, полностью его избегает, игнорирует все его воззвания и мольбы, безжалостно от него оградившись. Даррел знает почему; объяснений даже не потребовалось. То, что он ей сделал, было лишь юношеской ошибкой, вызванной кратковременным помутнением в пору полового созревания, – но какие-то вещи простить нельзя.
Да и себя она не простит. Родители ничего не знали, в этом Джоди не сомневалась; они бы такого поведения среди детей не допустили, их она в случившемся совершенно не винит. Именно ей следовало его остановить, пока он не добрался до Райена – а Джоди точно знала, что это произошло. Его кошмары начались резко. Припадки были очень яркими и беспрецедентными. А до этого он был очень мягким ребенком. Может, взрослеющий Даррел считал, что с младшими сестрой и братом меньше риска. Может, просто экспериментировал. Может, он вообще об этом не думал, а руководили им лишь гормоны. Как бы то ни было, он это сделал, и, повзрослев, Райен, как и Джоди, не разговаривал ни с Даррелом, ни о нем.
Согласно молчаливой договоренности с Райеном, никто из них на место тех ужасных событий не возвращается, не роется. Джоди смотрит на ранние годы жизни Райена, на то, что он сам может помнить, а может и нет, как на нечто вытолкнутое за пределы, лишенное силы, это как выброшенная часть истории, отвергнутое прошлое. Забывает она об этом лишь в силу привычки, но это дает ей успокоение, а особенно этот душевный покой необходим Райену, его надо оберегать, дать ему возможность нарастить поверх этого молчания новый опыт.
Что касается ее самой, каждое утро Джоди благодарит Господа, существование которого она не отрицает. Хотя она не думает, что он ее спас, но все же ей нужно куда-то девать свою благодарность. Свобода – это огромный дар: возможность просыпаться в своей любимой квартире, ходить босиком по толстым шерстяным коврам, открывать шелковые и льняные шторы и любоваться простирающимся горизонтом, пить латте из зерен французской обжарки, бесцельно бродить с собакой. |