В этот час народа почти не было – Джейн видела человек шесть-семь. Двое выгуливали собак, торопясь сильнее, чем делали бы это под более доброжелательным небом.

Джейн вытащила блокнот из внутреннего кармана спортивной куртки, открыла страничку с постоянно растущим списком имен и нашла предыдущее упоминание о Дэвиде Джеймсе Майкле. Как она только что выяснила, этот человек заседал в совете директоров Института Гернсбека – организации, устраивавшей конференции «Что, если», куда допускались только специально приглашенные участники. Среди них были Гордон и Гвин Лэмберт, покончившие с собой.

Первая запись о Майкле отсылала к самоубийству Т. Куинна Юбанкса в Трэверс-Сити, штат Мичиган. Юбанкс, унаследовавший хорошее состояние и сам добившийся многого, заседал в советах директоров трех благотворительных фондов, включая Фонд сеянцев, где одним из директоров был Дэвид Джеймс Майкл.

Стало ясно, в каком направлении нужно продолжать поиски. Ясно в той мере, в какой было ясно все остальное.

Но сначала следовало позвонить в Чикаго.

У Джейн всегда был при себе анонимный телефон с предоплаченными минутами. Насколько она знала, отследить такие устройства было невозможно. Вероятно, эти дешевые модели испускали идентифицируемые сигналы, но Джейн всегда покупала их за наличку, а для активации документов не требовалось.

Ее обогнала стайка девочек в школьной форме, откликнувшихся на призыв женщины в современном монашеском одеянии – видимо, та решила, что гроза может начаться в любой момент.

Воздух застыл в неподвижности. Массы холодного и теплого воздуха надвигались друг на друга, как тектонические плиты, столкновение их грозило резкими порывами ветра и проливным дождем через минуту или две после этого. Полагаясь на свою интуицию относительно атмосферных явлений (и не желая пользоваться телефоном в машине, где можно легко попасть в ловушку, если она ошибалась насчет безопасности анонимных устройств), Джейн извлекла трубку из внутреннего кармана куртки и набрала номер прямой линии Сидни Рута.

Жена Сидни, Эйлин, о которой упоминала Гвинет Лэмберт, держала адвокатскую контору и занималась правовой защитой людей с ограниченными возможностями. Эйлин Рут. Первый и последний приступ мигрени у Эйлин случился, когда она уехала на какой-то семинар, а три недели спустя она повесилась в гараже семейного дома. Как и муж Джейн, жена Сидни оставила записку, еще более обескураживающую и загадочную, чем письмо Ника: «Милый Сейсо говорит, что он был одинок все эти годы, почему он больше не нужен Лини, ведь он всегда был рядом с ней, жил ради нее, и теперь я должна быть рядом с ним».

Ни Сидни, ни трое детей Сидни и Эйлин (Лини) – всем им уже перевалило за двадцать – не знали человека по имени Сейсо.

Джейн ездила в Чикаго и встречалась с Сидни Рутом вскоре после того, как получила отпуск в ФБР, в самом начале своего неофициального расследования, еще до того, как обнаружила, что эти поиски породили таинственный заговор против нее, неуловимый, точно союз призраков. Тогда она действовала под своим настоящим именем; пришлось воспользоваться им и сейчас. После третьего звонка Сидни снял трубку. Он был архитектором, одним из пяти совладельцев крупной компании.

– Да-да, я пытался дозвониться до вас несколько дней назад, – сказал он, – но номер, который вы мне дали, не обслуживается.

– Я переехала, произошло много изменений, – сказала она, не став объяснять ничего больше. – Но загадка никуда не делась, она все еще ждет раскрытия, и я надеюсь, что вы уделите мне несколько минут.

– Конечно. Только закрою дверь своего кабинета. – Он перевел звонок в режим ожидания и вернулся несколько секунд спустя.