— Ну… я же тоже не дурочка. Взялась за учебу, поступила на некромантию… У приемной комиссии когнитивный диссонанс случился. Девчонки к нам на факультет даже не пробуют идти, считают, что правило такое есть — женщин на некромантию не принимать. А его на самом деле нет…

Феликс всхрапнул и завошкался. Макс испуганно посмотрела на него, но нет, просыпаться Счастливчик все еще не собирался.

— В общем, когда я сказала, что собираюсь парнем прикинуться, преподаватели только вздохнули с облегчением. Наверное, побоялись, что толпа девиц начнет ломиться в этом тихое мужское царство.

О да, ребята на факультете некромантии учились отборные, девушки бы точно начали буквально драться за каждое место.

— Мы стали друзьями… И я довольна. А что случится, если он поймет, что я на самом деле не мужчина… и все время ему врала?

Животное посмотрела на Хантер, вздохнула, покачала головой… а потом влепила Максин такую оплеуху, что та едва не упала. Макс возмущенно охнула и хотела было сдачи дать, но Стейси предупреждающе оскалилась. Оскал нашего Животного кого угодно приводил в чувство.

— Довольна она… И Феликс, поди, доволен. Вон аж проспиртован насквозь, как доволен. Хватит издеваться над беднягой! Вот проспится — и признаешься. Или мы сами ему все расскажем. Запросто. У нас тут не ночлежка для пьянчуг!

Максин беспомощно заморгала, а потом почему-то уставилась на меня, будто умоляя о помощи. А вот только черта с два. Я вступаться за нее не собиралась. Макс мне, конечно, друг, тут не поспоришь, но вот только Феликс — тоже друг, а он от ее придури страдает. И сама Максин, кстати, тоже страдает.

— Да вы просто не имеете права! — воскликнула девушка, едва не плача от отчаяния. — Это моя личная жизнь, в конце-то концов!

Хель кивнула, соглашаясь.

— Ага. А это наша личная жизнь и, более того, наша личная комната, которую оккупировал пьяный в дрова Дэвис. Ладно еще, когда у нас Фелтон отсиживался, он, в конце концов, начал с Эш встречаться.

Не так и часто Хельга говорила кому-то категорическое «нет».

— То есть вы меня сдадите? — жалобно спросила Хантер, понимая, что ее дело труба.

Мы вчетвером переглянулись и одновременно кивнули.

— Однозначно сдадим, — вынесла коллективный вердикт Натали. — Тебе это только на пользу пойдет. И Феликсу — тоже. Разберетесь, наконец, со своими отношениями.

Тут Максин заревела.

— Да он же со мной потом разговаривать не захочет! Как вы можете!

Не дождавшись от нас поддержки, девушка в слезах вылетела в коридор, на ходу бормоча проклятия в наш адрес. Да пусть хоть на яд изойдет, все равно ничего уже не изменит. Хватит ей уже врать всем без разбору.

— Вот сказала бы сразу парню все, призналась — и жизнь бы стала куда проще сразу для стольких людей, — проворчала Стейси, недовольно морщась. — И нам бы не пришлось перегар нюхать… И ведь не выгонишь его тоже, друг как-никак.

Да, вот она, обратная сторона дружбы: не только радостью делиться, но и терпеть пьяный храп и перегар в минуты горести.

— Ладно, девочки, уже спать давно пора… — махнула рукой я. — Утром Феликс проспится — все ему и выложим. Одной запутанной историей станет меньше. А то надоело уже Макс от ребят прятать…

На том и порешили.

Утро началось со стонов Феликса. Похмелье его мучило явно неслабое. Закономерная расплата за вчерашнее забытье.

— Боже, что я вчера пил… — раздался из-под кровати приглушенный голос Счастливчика.