Она не знала, что делать, и у нее не хватало времени.

«Ты все еще рассуждаешь, как человек».

Как ни обидно это признать, но Воробьиха была права. Тинкер думала о завтрашнем дне, о том, что случится через месяц или через год. Если она останется, то потеряет Масленку навеки. Но ведь люди знают о существовании Эльфдома. Их технология располагает всем необходимым для строительства ворот. Среди людей есть они, которые будут отчаянно подталкивать их к такому строительству. Скорее раньше, чем позже, но появятся еще одни ворота, и они будут базироваться на Земле. Она остается.

— Доми, — сказала эльфийка-секаша. — Думаю, небезопасно оставаться на мосту, когда воздух так трясет.

Уже несколько минут, как звуки боя прекратились, и Тинкер вернулась на место строительства нового дворца. Оттуда открывался панорамный вид Питтсбурга. Ей оставалось лишь несколько минут. Слышался низкий рокот, все сотрясалось от вибрации. Обнаружив кучу брезента размером с кушетку, Тинкер села на нее. Наступили последние мгновения, когда она видит свой родной город.

— Тинкер! Что происходит? — окликнул ее Ветроволк, едва появившись из лесу вместе со своими секаша. — Они пытались вернуться на Черепашью речку, но с долиной что-то не то.

— Что значит «не то»?

— Она как-то… расплылась.

Тинкер подумала.

— Эффект завесы мог расширить зону ворот, так что, наверное, несколько наслаивающихся друг на друга реальностей были разрушены импульсом обратной связи.

— О чем ты говоришь?

— Ворота, которые я построила для они, создают резонанс с орбитальными воротами. Эффект завесы с орбитальных ворот посылает импульсы на местные ворота. Вот так. — Она сложила пальцы в кулак и провела над ним ладонью другой руки, демонстрируя радиус эффекта. Скоординировала движение верхней ладони с биением импульсов обратной связи. — Этот участок переносится из одного измерения в другое. Эльфдом, Земля, Онихида. Эльфдом, Земля, Онихида.

— Но затронутая эффектом зона не расширится?

— Нет! У местных ворот не хватит мощи, чтобы повлиять на зону шириной больше чем в несколько сотен футов. Максимум милю.

— Ты все так и задумала?

— Понимаешь, я задумала взорвать орбитальные ворота. И это может произойти в любую секунду. После чего Питтсбург навсегда вернется на Землю.

Ветроволк оглянулся на город внизу, а потом снова посмотрел на нее:

— Значит, ты остаешься со мной?!

— Да, это мой дом.

Он целовал ее, когда наступила тишина. В его объятиях ей легче было перенести боль разлуки. И все-таки она не хотела внезапно увидеть, что город исчез, а поэтому не открывала крепко закрытых глаз и думала только о том, как сильно любит Ветроволка. За поцелуями последовало другое. Он осторожно опустил ее на брезент и, стараясь не касаться порезов и ушибов, нежно занялся с нею любовью.

— Любовь моя, мне кажется, это не сработало.

— Как не сработало? — Тинкер повернулась и взглянула туда, куда смотрел он. Питтсбург оказался на месте. — Черт! — Она снова откинулась на спину и посмотрела на небо. — Проклятье! Что же пошло не так?

— Возможно, твои ворота сломались первыми.

— Ох, я была уверена, что этого не случится. Этого не происходило ни на одной из моделей, которые я прогоняла.

— Все это неважно. Мы решим эту проблему политическими методами.

Она громко фыркнула.

Земные правительства вряд ли захотят разрушить ворота. Ведь на них завязано столько денег.

— Мы можем добиться компромисса.