— Что ты об этом знаешь, Горностай? — спросил Питт, прежде чем приступить к еде.

Светло-серые глаза Горностая широко раскрылись. Вероятно, когда-то они были красивыми — единственная привлекательная черта на маленьком сморщенном личике. Он набил рот едой и медленно жевал, перекатывая пищу языком.

— Ничё, — наконец произнес он. — То есь совсем, ежли вы кумекаете, о чем я. Обычно слухи доходють, если и не сразу, то через месяц или два. Или ежли он залег на дно, потому как малость облажался, то, мабудь, через год. Но ентот как сквозь землю провалилси…

— Если бы он залег на дно, ты бы знал? — не отступал Питт. «Залечь на дно» — это значит скрываться от полиции в каком-то укромном месте, но Горностай настаивал, что этот вор просто исчез.

Горностай снова набил рот и говорил, с трудом ворочая языком.

— А то! — презрительно фыркнул он. — Я знаю все харчевни, берлоги, хазы, малины и шалманы на несколько миль вокруг.

Питт понимал его. Речь шла о дешевых тавернах, убежищах, дешевых меблированных комнатах, притонах и пивных.

— И вот чё я вам скажу, — продолжал Горностай, с наслаждением прихлебывая сидр. — Он был новичком. Как мне грили, у него не было ни «вороны», ни «ужа», и только дурак может ломицца с улицы, как он сделал в ентом Хановер-клоуз. Все знают, черт возьми, что «бобби» проходит там каждые двадцать минут!

«Уж» — это худой или недоразвитый ребенок, который может протиснуться между прутьями решетки на окне и открыть дверь изнутри настоящему вору. «Вороной» называли человека, часто женщину, стоящего на стреме и предупреждавшего о приближении полиции или незнакомых людей. Констебль Лоутер уже сообщил, что вор не был профессионалом, но Питту было любопытно, что Горностай тоже об этом знает.

— Значит, непрофессионал, — сказал он. — А с тех пор он еще что-нибудь натворил?

Горностай покачал головой, не открывая набитого рта. Потом проглотил еду.

— Грю же вам — ищщез. С тех пор ни слуха ни духа. Он не из наших, миста Питт. Я не слышал, шобы енти вещи появлялись у барыг, да и в залог их никто не сдавал, как быват, кады парня вздернут — тут они появились бы, как пить дать. Тут уж пахнет не отсидкой в Колдбат с майским жуком и кошкой. За мокруху тебя ждет Ньюгейт и прыжок с утреца с веревочным воротником. Долгий такой прыжок, когда тока дьявол тебя поймат.

«Майский жук» — это красочный термин для похожего на водяное колесо топчака, который используется в тюрьмах для наказания заключенных, вынуждая жертву непрерывно двигаться. «Кошкой» называли наказание плетьми.

Горностай выпрямился и похлопал себя по животу.

— Славно набил брюхо, миста Питт, — сказал он, глядя на пустую тарелку. — Я бы помог вам, если б знал. Одно могу сказать: ищите парня, который думал, чё украсть — это просто, и решил попробовать, а вышло, что нет. — Он наклонился над тарелкой сладкого пудинга с фруктами и погрузил в него ложку, но затем выпрямился, словно ему в голову пришла неожиданная мысль. — А мабудь, у хозяйки дома был хахаль и он избавился от муженька, а грабеж тут ни при чем. Вы думали об ентом, миста Питт? Все, чё я знаю, — это не наши.

— Да, Горностай, я об этом думал, — ответил Питт и подвинул к нему крем.

Тот ухмыльнулся, обнажив острые, редкие зубы, и зачерпнул побольше крема.

— Для лягаша вы не так уж тупы! — со смесью уважения и презрения воскликнул он.