Изменить размер шрифта - +
И, естественно, здесь был кабинет для приема больных.

В глубине здания была довольно богато обставленная комната с кроватью для состоятельных больных, которые могли пожелать ненадолго прилечь. Апоплексический директор больницы Инкурибили был в глубине души добрым человеком и потому давно имел привычку предоставлять эту постель некоторым бедным уличным девицам для дневного сна. А если усталая проститутка случайно находилась в кровати самого добряка-врача, причем совершенно голого, то, в конце концов, врач-диамондианец должен где-то скрываться, когда не находится в своем кабинете, где ему положено проводить большую часть времени.

В тот первый вечер, когда клиника впервые открыла свои двери под новым названием, большая вывеска «Бесплатная медицинская помощь» привлекла много больных. В восемь часов вечера они уже больше часа ждали доктора в коридоре.

Так что, когда все старые дома, занимавшие противоположную сторону улицы, вдруг задрожали, оторвались от земли (вместе с фундаментом) и в буквальном смысле взлетели на воздух, было много свидетелей.

Трех-, четырех-, пятиэтажные дома действительно подпрыгнули и оказались в воздухе. Поскольку эти постройки были старыми и довольно ветхими, их металлические каркасы тут же начали извергать из себя этажи, потолки, мебель и жильцов под гром, в котором слились скрип дерева, глухие удары, взрывы и вопли.

Густое облако пыли, штукатурки и цемента окутало клинику доктора Фондье — полковника Чарлза Мортона. Пациенты мгновенно забыли о своих болезнях и разбежались кто куда. Что же до самого милейшего доктора, то он, повесив вывеску, ушел по делу, как поступил бы любой диамондианский мужчина. Нетрудно понять, что именно поэтому он не был у себя в час катастрофы.

Удар по клинике Фондье был второй почти удавшейся атакой Тьмы против первого попавшегося из полковников Мортонов. Остальные удары были нанесены один за другим на протяжении примерно двадцати пяти минут и направлены против примерно трехсот других полковников Мортонов. Каждый раз ущерб был ужасающим. В каждом случае жертвы насчитывались сотнями. Но при каждом ударе Тьма промахивалась больше чем на два километра. Поэтому большая часть лже-Мортонов узнала об этих катастрофах только позже, и ни один из них не догадался, что это в него целился нападавший враг, который был не способен попасть во что-либо мельче горы.

В 20.22 по новонеаполитанскому времени это массовое уничтожение прекратилось так же внезапно, как началось.

 

Полковник подумал о далекой Земле, о своих матери и сестре, живших в старом доме их семьи. Они сошли бы с ума от ужаса, если бы могли увидеть сейчас своего Чарлза. Он и сам был встревожен. Но даже в самые тяжелые кризисные минуты своей жизни полковник Мортон никогда не мучился сожалением о том, что сделал.

За те секунды, пока его проносили через огромный зал космического корабля, он собрался с силами и призвал на помощь то, что часто называл своим военным мужеством, — воодушевляющую силу иной природы, чем биологические инстинкты человека. Но было верно и то, что он смог собрать свои силы потому, что верил в то, о чем не знал никто другой. «Современная логика! — подумал полковник. — Только этой ночью или, может быть, еще пять дней ты будешь существовать так, словно математические серии не ложь и люди взаимозаменяемы».

Додумывая это мысленное напоминание себе, Мортон почувствовал, что его носилки опускают на пол перед дилом, который вел себя как глава беспощадных убийц. Мортон заранее почувствовал, что сейчас начнутся бесполезные задержки и проволочки. А он был убежден, что он и Марриотт должны действовать, и действовать быстро.

Встревоженный этим предчувствием, полковник все же владел собой и обратился к «королю» ирсков:

— Мгдаблтт, сейчас происходят важнейшие события, и с вами должны обсудить их немедленно.

Ирск перевел на него ледяной взгляд своих голубых глаз.

Быстрый переход